– Теперь я вижу, что исправить вас невозможно, – сказала Жюстина.
– Ты права, мой ангел, и даже не пытайся делать этого, лучше позволь мне заняться твоим обращением и поверь, что у тебя в сто раз больше причин последовать моему примеру, чем у меня обратиться в твою веру…
– Надо отжарить её, братец, – заявила Дюбуа, – и отжарить как следует, другого способа наставить её на путь истинный я не вижу: любая женщина быстренько воспринимает принципы того, кто её сношает. Хорошее совокупление только сильнее разжигает факел философии. Все моральные и религиозные принципы мгновенно рушатся перед натиском страстей, поэтому дай им волю, если хочешь перевоспитать девчонку. Железное Сердце уже заключил её в свои объятия и собирался, не мешкая, претворить советы Дюбуа, как вдруг все услышали стук копыт.
– К оружию! – призвал атаман, торопливо пряча в панталоны огромный член, который во второй раз угрожал ягодицам несчастной Жюстины. – К оружию, друзья! Оставим удовольствие на потом. Шайка растворилась в лесу и через некоторое время вернулась, ведя за руки перепуганного путника. На вопрос о том, что он делал один на такой пустынной дороге в столь ранний час, о его возрасте и профессии, тот ответил, что его зовут Сен-Флоран, что он – один из самых богатых негоциантов Лиона, что ему тридцать пять лет, и он возвращается из Фландрии, куда ездил по своим коммерческим делам, что при нем мало денег, но много документов; он добавил, что отпустил накануне слугу и решил выехать пораньше, пока ещё не жарко, с намерением приехать в то же день в Париж, где он должен заключить важную сделку, а через несколько дней хотел уехать домой; кроме того, объяснил путник, он мог бы заблудиться, заснув в седле, если бы поехал по глухой тропинке, после чего он попросил пощады, предложив разбойникам все, что у него есть. Проверили его бумажник, пересчитали деньги: добыча оказалась завидной. Сен-Флоран имел при себе четыреста тысяч франков в виде бумаг, подлежащих оплате в столице, несколько ценных безделушек и около ста луидоров наличными.
– Послушай, дружище, – обратился к нему Железное Сердце, тыча ему под нос ствол пистолета, – ты понимаешь, что при твоих богатствах мы не можем оставить тебя в живых, иначе ты нас сразу выдашь.
– О сударь, – вскричала Жюстина, бросаясь в ноги разбойнику, – я умоляю вас в момент вступления в вашу шайку избавить меня от ужасного зрелища смерти этого несчастного; сохраните ему жизнь, не отказывайте мне в первой милости, о которой я прошу. И она тут же прибегла к довольно странной хитрости, чтобы оправдать свой интерес к незнакомцу: