– Имя, которым назвался этот человек, говорит мне о том, что мы близкие родственники. Не удивляйтесь, – продолжала она, повернувшись к пленнику, – что встретили родственницу в такой необычной ситуации, сейчас я все вам объясню. По этой причине, – с жаром говорила она, снова глядя умоляющими глазами на Железное Сердце, – по этой причине, сударь, подарите мне жизнь этого несчастного, и я отвечу на это глубочайшей преданностью вашим интересам.
– Вы знаете, с каким условием я могу оказать вам милость, о которой вы меня просите, Жюстина, – ответил Железное Сердце, – и прекрасно понимаете, что я хочу от вас.
– Хорошо, сударь, я согласна на все, – выкрикнула она, бросаясь между несчастным и главарем разбойников, который уже готовился убить свою жертву.
– Да, да, я согласна на все, только пощадите его, умоляю вас.
– Тогда пошли, – заявил Железное Сердце, глядя .на Жюстину, – я хочу, чтобы ты сдержала свое слово немедленно. С этими словами он увел её вместе с пленником в соседний кустарник, где привязал Сен-Флорана к дереву и, заставив Жюстину опуститься на четвереньки под этим же деревом, задрал ей юбки и приготовился совершить свое преступление, по-прежнему держа на мушке пистолета грудь бедного путешественника, чья жизнь зависела от послушания Жюстины, которая, крайне смущенная и дрожащая, обнимая колени привязанного пленника, готовилась к самому худшему, что могло прийти в голову палачу. Но ещё раз Господь охранил Жюстину от несчастий, предназначенных ей, и природа, повинуясь этому Богу, кем бы он ни был, настолько жестоко обманула в тот момент желания разбойника, что его разъяренный инструмент обмяк перед входом в храм, и все его отчаянные усилия не смогли придать ему твердость, необходимую для осуществления задуманного злодеяния.
– Проклятье! – заорал он. – Я слишком возбужден, черт меня побери; ничего не получается… а может, меня сгубила моя снисходительность: уж, конечно, я бы прочистил тебе задницу, если бы прикончил этого мерзавца.
– О нет, нет, сударь! – простонала Жюстина, поворачиваясь к разбойнику.
– Не шевелись, сучка, – приказал он, два или три раза для убедительности ударив её кулаком, – это твои мерзопакостные кривляния помешали мне, и вот опять ты показываешь мне свою физиономию, а я хочу видеть задницу. Развратник вновь пошел на приступ. И снова то же самое препятствие: природа наотрез отказалась удовлетворить его желания, поэтому пришлось от них отказаться.
– Хватит, – сказал он, смиряясь, – сегодня я совсем измотан, нам всем троим надо отдохнуть. А вы, Жюстина, – обратился он к девушке, присоединившись к шайке, – не забудьте о своем обещании, если хотите, чтобы я сдержал свое, и помните, что я могу убить этого парня и завтра. Теперь, дети мои, – сказал он товарищам, – вы отвечаете за обоих; Жюстина будет спать рядом с моей сестрой, когда придет время я позову её, только пусть она думает о том, что этот олух поплатится своей жизнью за её коварство.