– Моя мать работала в колониальном управлении много лет, – сказала Дарла. – И таскала меня с планеты на планету. Она была канадкой, а мой отец – голландцем. Поэтому дома по очереди – английский и нидерландский, в школе – интерсистемный, а еще португальский, тагалогский, бенгальский, шведский, африкаанс, финский...
Мы все рассмеялись. Обычный языковой салат.
– Слава богу, что есть интерсистемный и английский, – сказал Джон. – Иначе у нас тут был бы Вавилон.
Он зевнул.
– А уж если говорить насчет горок, так мы все катимся с ног долой...
Все согласились. Мы быстренько убрали мусор от ужина и приготовились провести холодную ночь в скорлупке из металла посредине Восточного Иисуса (так окрестил это место Роланд).
Но прежде чем мы легли спать, необходимо было поговорить с Джоном.
– Джон... мне надо было бы сказать тебе об этом раньше, но как-то не было возможности... за мою голову назначена цена. Ты и твои люди могут из-за меня оказаться в опасности.
– Так я и думал, колониальные власти?
– Да, и они тоже, но это наименьшее зло.
– Понятно.
– Откуда ты знал? – спросил я удивленно.
– Те самые слухи, которые мы упомянули. В них говорится, что за тобой все гоняются.
И снова – словно за нами действительно следует некая неотвратимая тень. Мне уже было от нее тошно.
– Все? – я потеребил нижнюю губу. – Может быть, нам следует уехать?
– Я не собираюсь в такое время ночи гнать машину в город. Я никогда не смогу найти дорогу назад.
– Мы могли бы пройти ее пешком.
– Что? Пешком через эту дикую пустыню? На чужой планете? – он хлопнул меня по плечу. – Джейк, мы тебе обязаны нашими жизнями, понимаешь – жизнями! Роланд будет нести первую вахту. Мы бы все равно стояли на вахте. Ты сам знаешь, почему. Слишком много разбойников шастает по Космостраде.
– Правильно. И еще, Джон... – Он повернулся ко мне. – Спасибо.
– Не всегда получается, что принимаешь в гостях живую легенду. – Он оглянулся. – Не столько в гостях, сколько в сарае, правильнее было бы сказать.
Дарла и я смотрели, как раздувается ее спальный мешок-яйцо. Он рос и рос до тех пор, пока не стал похож на гигантского зеленого жирного червяка. Я ей так и сказал.
– Он такой большой, что может съесть нас обоих, – сказала она.
Мы заползли внутрь, химическое тепло уже превратило нутро мешка в теплую, пышную зеленую матку, чудесную и уютную, мягко освещенную биолюмовыми панелями. Однако раздеваться было довольно трудно. Я почувствовал холодное дуло «Вальтера» Дарлы всей своей спиной.
– Ну нет, сдаюсь.
– Ой, прости.
– Дарла, держи эту штуковину под рукой.
– Обязательно, – ответила она.