Мы все стали уплетать за обе щеки. Я положил себе порцию чего-то, весьма похожего на бифштекс по-татарски.
– Надеюсь, еда приемлема, – сказал Прим. – Если дать кухням побольше времени, они могут создать даже очень и очень хорошую пищу. Все это было сделано впопыхах.
Я кое-что вспомнил и посмотрел на Рагну и Они.
– А как насчет…
Но инопланетная пара нашла для себя еду, которую могла есть.
– Это совершенно восхитительно, – сказал Рагна, улыбаясь с полным ртом какой-то пасты. – Совсем как та пища, которую мы едим дома. Точнее говоря, это совершенно идентичная ей пища. Незаурядно!
А Джорджи и Винни уплетали зеленые побеги с мясистыми розовыми головками и наслаждались ими вовсю.
Я спросил:
– Как же это ваши повара смогли выдать нужное питание для всех этих инопланетян – да и для нас, если уж на то пошло? Это весьма ловко и искусно сделано, пусть даже, как вы говорите, впопыхах.
– Надеюсь, я не испорчу вам аппетит, – сказал Прим, – если сообщу вам, что все это было синтезировано. Все, что есть на вашем столе.
– Поразительно, – сказал Юрий. – Вкус у этих голубцов совсем как у настоящих.
– Я рад, что вам нравится.
Беседа затихла, потому что все всерьез принялись за еду. Я слопал бифштекс, лапшу по-романовски, брокколи с сырным соусом, карри из цыпленка, артишоки в лимонном соусе, две печеные картофелины, несколько острых тефтелек, кучу тушеных грибов и половину печеной курицы в глазури. Это немного заморило червячка. Рядом стояли остальные блюда, которые показались мне незнакомыми. Я спросил Прима, откуда они.
– Из иных времен и иных мест, – сказал он, – чтобы было поразнообразнее. Попробуйте.
Я попробовал. Они были великолепны. Некоторые были непримечательны. Но все – весьма необычны и экзотичны.
Но потом я просто объелся, и мне пришлось отказаться от клюквенного торта и суфле из творога с лимоном. Хотя нет, суфле я кусочек попробовал. Оно было легким и пышным. Очень хорошим. Все было просто великолепным. Отличным. Настолько великолепным, что я не мог даже понять, каким образом достигается подобное совершенство.
Не мог я и понять Прима, что, впрочем, было неудивительно. Он пока еще ничего нам не сказал, и мне не терпелось побольше узнать. Я смотрел на него, а он лопал так же от души, как и мы все. Его аппетит не казался искусственным или наигранным. Может быть, он все же был человек.
– Откуда у ваших поваров рецепты? – спросил я.
– Есть не так много вещей, которых мы не знаем – даже такие относительно тривиальные вещи, как техника приготовления давних блюд, хорошо нам известны. Мои «повара»… – тут он хохотнул, – все это было сделано машинами. Мы только заложили данные.