Хонакура поднялся, огляделся вокруг, после чего подсел к ней на ступени. Она поморщилась.
Даже в его возрасте ему было приятно посидеть рядом с Таной.
– Когда прелестные молодые леди хмурятся, у них явно имеются проблемы, – сказал он. – Проблемы – мое ремесло.
– У нищих нет ремесла.
Он смотрел на нее до тех пор, пока она не опустила глаза.
– Прошу прощения, святейший, – пробормотала она.
Конечно, все они догадывались, что он жрец. Его манера выражаться должна была открыть им это.
– Никакого святейшества в эту минуту, – сказал он. – Я у Нее на службе. Ну, что тебя беспокоит?
– Кое-что непонятно, – ответила она. – Ннанджи кое-что сказал мне.
Хонакура ждал. Терпения у него было в миллион раз больше, чем у Ученицы Таны.
– Он вспомнил слова Лорда Шонсу, – пояснила она наконец, – те, что он сказал при первом посещении Тау. Он говорил, что хотел бы стать в нем ривом. Ну уж! В таком жалком городишке? И это после завершения его миссии, понимаешь? Это просто смешно. Вот и все.
– Мне это не кажется смешным. Ученица. Она посмотрела на него удивленно.
– Почему не кажется? Седьмой? В этой жалкой дыре Тау?
Хонакура покачал головой:
– Шонсу никогда не просил делать его Седьмым. Он не хотел даже быть воином. Боги сделали его им, преследуя свои собственные цели. Ты исповедуешь власть, миледи? А власть не привлекает Шонсу.
– Власть? – повторила она задумчиво. – Да, пожалуй.
– Ну и еще амбиции. У него их нет! Он и так уже Седьмой, что ему еще остается? А Адепт Ннанджи.., вот где ты найдешь амбиции.
Тана снова нахмурилась.
– Он убийца! Вспомни, что было, когда пришли пираты. Да, для убийства пиратов он хорош. Но Шонсу плакал после этого – я видела слезы на его ресницах. Ннанджи же смеялся. Он был пропитан кровью и упивался этим.
Хонакура знал куда более страшных убийц, чем этот добродушный молодой человек.
– Убийство – его работа. Ученица. Он честен и убивает только по необходимости. Воины не так часто получают возможность применить свое умение. Адепт Ннанджи очень хорошо исполняет свою работу – в некотором отношении лучше, чем Лорд Шонсу.
– Ты считаешь, что когда-нибудь Ннанджи станет Седьмым? – равнодушно спросила она; он почувствовал холод в ее вопросе.
Он поколебался с минуту, взвешивая причины необъяснимого прекращения ветра, этой бездыханной паузы в миссии Шонсу. Потом решил рискнуть неожиданным предположением.
– Я уверен в этом.
– Уверен, старый человек? «Уверен» – это очень сильное слово.
Сейчас ее голос звучал совсем как у ее матери.
– Это должно остаться в тайне, Тана, – сказал он.
Она удивленно кивнула.