Надо было также найти священника, но этого товара сколько угодно, и даже выбирать лучшего незачем… достаточно взять первого попавшегося капуцина из соседней обители…
Пока шли все эти приготовления, король Иоанн держал Малый совет все в том же пиршественном зале, который слегка привели в порядок…
Смотрите-ка, собирается дождь. Теперь зарядит на целый день. Ну да ладно, нас греют меха, в жаровне полно угля, есть леденцы, красное подогретое вино с пряностями, так что нам эта мокредь не опасна; продержимся как-нибудь до самого Оксера. А знаете, мне приятно будет взглянуть на Оксер, освежить в памяти былое…
Итак, король держал Совет, и на этом Совете говорил лишь он один. Брат его герцог Орлеанский молчал, так же как и сын его граф Анжуйский. Маршал Одрегем сидел мрачнее тучи. Король без труда прочел на лицах своих советников, даже тех, кто жаждал крови Карла Наваррского, что они не одобряют его решения казнить Карла без суда, вот так, на скорую руку. Слишком уж все это напоминало казнь бывшего коннетабля Рауля де Бриена, чья судьба была решена тоже в приступе необузданного гнева, хотя причины его немилости так и остались неизвестными, и казнь его справедливо сочли плохим началом царствования.
Один лишь Рауль де Лоррис, первый камергер короля, был безраздельно на его стороне и тоже требовал немедленного отмщения; но его устами говорила скорое прирожденная подлость, нежели подлинное убеждение. Многие месяцы находился он в опале, ибо во время подписания Мантского соглашения чересчур рьяно, по мнению короля, защищал интересы наваррцев. Так что приходилось Лоррису делом доказывать теперь свою преданность французской короне.
Никола Брак, человек ловкий и умевший при случае направить мысли короля по желаемому руслу, заговорил, отвлекая внимание Иоанна от Карла Наваррского, о Фрике де Фрикане. Он настаивал на том, чтобы оставить его в живых, пусть временно, дабы подвергнуть его суровому допросу по всей форме. Нет никакого сомнения, что губернатор Кана, если, конечно, за него хорошенько взяться, откроет немало весьма любопытных тайн. А если мы не сохраним жизнь хотя бы одному из пленников, как узнаем мы о широко разветвленной сети заговора?
– Что ж, вполне разумная мысль, – согласился король. – Пусть сохранят жизнь этому самому Фрике.
Тут маршал Одрегем распахнул окно во двор и крикнул королевскому смотрителю: «Хватит пяти повозок!» – и для верности даже высунул растопыренную пятерню: «Пя-ять!» И одну повозку отправили обратно в мэрию.
– Если мудрость велит нам сохранить жизнь Фрикану, то будет еще более мудро сохранить жизнь его господину, – вдруг проговорил дофин.