Воздух был наполнен звуками: постоянный грохот вражеских орудий напоминал далекое эхо — только в этом случае громкий рев разрывающихся снарядов следовал за более тихими звуками. Скорчившись в укрытии и чувствуя запах земли, воскресивший в памяти тот день, Лейла подняла глаза на небо. Оно было настолько синим, что заставляло думать о рае.
Что будет, если ее жизнь закончится в этом городе? Решит ли Лестер Гилберт закрыть шоу, прежде чем аудитории наскучит вспоминать Лейлу Дункан? Может быть, сейчас самое подходящее время умереть для девушки, которая больше никогда не сможет петь? Что, если она никогда не покинет Кимберли? Под ясным лазурным небом эта мысль не казалась ей столь уж непривлекательной.
Послышался резкий свист, и находившиеся в укрытии непроизвольно пригнулись. Земля содрогнулась, все вокруг заволокло рыжевато-коричневым облаком, в уши ударил ужасающе громкий звук взрыва. Люди задвигались, чувствуя страх при столь близком ударе снаряда. Пыльное облако осело, открыв взглядам зияющий кратер на дороге, по которой они только что гуляли, и россыпь шрапнели, сверкающей на солнце, словно бриллианты.
Потрясенная видом смертоносных осколков, появившихся будто в ответ на ее мысли, Лейла не заметила движения рядом с ней. Но потом она увидела, что это была маленькая Салли, на подгибающихся ножках топавшая к ярким кусочкам металла, привлеченная, как и многие другие дети, их блеском. Матери принялись громко звать детей обратно, некоторые женщины, чьи малыши не обратили внимания на окрик, кинулись вдогонку за своими чадами. Нелли также бросилась за дочкой, которая целеустремленно шла к большому осколку, в лучах солнца напоминавшему серебряный шар.
Лейла не слышала приближения другого снаряда, ее замедленное восприятие лишь отметило появление еще одного грибовидного коричнево-красного облака пыли с какими-то твердыми включениями, разлетавшимися во все стороны. Вся сцена, казалось, протекала в молчании. Стены содрогнулись, на пол посыпались комья земли, так что обитателям укрытия пришлось закрываться руками, чтобы спасти головы. Прекрасное бездонное небо исчезло за клубами удушающей пыли — но ни одного звука. Наступившая темнота длилась бесконечно, и Лейла снова оказалась в том страшном для себя предрождественском дне, чувствуя боль от ударов. Затем кто-то помог ей подняться на ноги, бормоча слова утешения, держа за руку, пока выводил наверх, где стало светло.
Она никогда раньше не встречала этого мужчину, но он производил впечатление добропорядочного гражданина, и Лейла была благодарна за его внимание. Поддерживая ее под руку, он вел Лейлу через вздыбившуюся от разрывов снарядов дорогу.