Мэри догадывалась, что подруги не поймут ее горя. Пожалуй, даже осудят за то, что она сдалась без боя какому-то мужчине. Подумать только — вся ее независимость и твердость духа куда-то испарились, стоило только лечь с ним в постель!
— Прекрасно или нет, сейчас неважно, — ответила она наконец дрожащим голосом. — Главное, что из этого ничего не вышло, и мне пришлось вернуться домой. И, пожалуйста, не мучайте меня больше этими расспросами. Поговорим лучше о том, чем мы можем облегчить участь бедняков.
Но подруги не угомонились. Снова и снова Мэри повторяла, что все ее планы рухнули и что на переворот в душе герцога нет никакой надежды. Поверили Софи и Пенни или нет, неизвестно, но, по крайней мере, в конце концов оставили ее в покое.
…Софрония открыла корзинку и издала разочарованное восклицание.
— Боже мой! Только два яйца уцелели, все остальные превратились в яичницу!
Мэри положила руку подруге на плечо.
— Не переживай, не все так страшно, — философски заметила она. — По крайней мере, цело печенье вдовы Мак-Кендлиш!
В этот миг кухонная дверь распахнулась, и в дом влетела Пенелопа в новом пальто, с улыбкой на сияющем личике.
— Друзья мои, еще ничего не потеряно! — объявила она, ставя на стол свою корзинку, полную доверху. — Во-первых, нам крупно повезло! Вся семья Хортон заболела гриппом, и ни у кого не было аппетита, поэтому миссис Хортон отдала мне несъеденный обед. Только представьте: целая кастрюля вареного картофеля и огромный кусок жареной свинины! Если мы нарежем его тонкими ломтиками, хватит на всех наших подопечных!
Мэри радостно всплеснула руками, подумав о маленьком Джонни Коббе. Малыш тяжело болел, и ему, как никому другому, нужна была хорошая еда.
— Но это еще не все! — тяжело дыша от возбуждения, продолжала Пенелопа. Ее белокурые локоны, выбившись из-под чепчика, красиво обрамляли раскрасневшееся личико.
— А что еще? — спросила Мэри, заглядывая в корзинку.
— Да не здесь, глупая! Я говорю не о еде, а о новостях! Исполнились наши молитвы! — продолжала Пенелопа, схватив подруг за руки. — Аллея Уинстон полна народу — ни проехать, ни пройти! Все окна в усадьбе распахнуты, и видно, как целая армия слуг чистит и прибирается в комнатах. Подумать только, ведь усадьба «Вязы» уже лет двадцать стояла запертой!
— Да о чем ты, Пенни? — спросила Софрония, высвобождая руку. — Объясни толком!
— О «Вязах», старой усадьбе Уэстермиров! Или ты забыла, что аллея Уинстон ведет прямо к ее воротам?.. Мэри, милая, выше голову! Ничего еще не потеряно, все можно поправить! Он едет за тобой!