– Вы довольны, господин комиссар? – бормочет этот лопух Монжен.
– А что, незаметно?
– Рад за вас... Вы...
Он хочет меня о чем-то спросить, но не решается и закрывает рот.
– Можешь быть свободен, – говорю я ему. – Иди играй в белот в своем бистро. Труп куколки никто опознать не придет.
– Да?
– Да.
– Вы... вы в этом уверены?
– Допустим, что я в этом убежден...
Я ухожу из морга, не заботясь о трупе, и возвращаюсь в контору.
Это место, где не приходится самому платить за телефонные переговоры, а мне как раз надо позвонить.
Если заказать с Германией срочный разговор, то соединяют очень быстро. В страну сосисок с капустой позвонить так же легко, как в Сен-Ном-ла-Бретеш.
Меня соединяют со штабом французских войск в районе Фрейденштадта, и я прошу к телефону полковника Лербье.
Это тот самый полковник, с которым я имел дело в ходе «трупной» миссии.
– Кто говорит? – спрашивает он.
– Комиссар Сан-Антонио из Секретной службы. Вы меня помните, полковник?
– Да, прекрасно помню... Чем могу вам помочь?
– Очень многим. Я бы хотел, чтобы вы съездили к Бунксам. Его сына похоронили?
– Сегодня утром...
– Скажите ему, что газета, издаваемая оккупационными силами, хочет опубликовать статью, посвященную его сыну, и попросите его фотографию, чтобы проиллюстрировать статью. У него нет никаких причин вам отказывать... Как только получите карточку, прикажите немедленно привезти ее в Страсбур, откуда мне ее перешлют по фототелеграфу. Хорошо?
– Договорились.
– Благодарю вас, полковник.
– Вам что-нибудь еще нужно, господин комиссар? – спрашивает телефонист.
– Нет, спасибо... Если для меня будет сообщение или посылка, отложите ее.
– Вывернетесь?
– Да, к концу дня. Я иду в кино. Можете мне посоветовать какой-нибудь хороший фильм?
Посоветовал, козел! Фильмец называется «Пламенеющие сердца». Я должен был насторожиться по одному только названию!
Это история одного мужика – хирурга, творящего чудеса только так. Однажды он втюрился в кошку, которая вертит задницей в «Фоли-Бержер». Красотка вытянула у него все бабки и бросила, как изношенный лифчик. Оставшись с хреном, эскулап превращается в клошара. Но однажды любительницу хрустов сбивает автобус линии Шарантон-Эколь. Девочке так жутко поломало ручку, что починить ее сможет только кудесник, а во всей Франции такой только один. Как вы догадываетесь, это эскулап-клошар.
Узнав об этом из газет, он прямо в прикиде мейд ин помойка идет оперировать танцовщицу. Она выздоравливает, раскаивается, они целуются, и фильм заканчивается как раз в тот момент, когда у меня начинается головная боль.