— Вы пройдите чуть дальше и встретите их выстрелами. Не переживайте, если промахнетесь. И тут же убегайте к дому. А я подожду их здесь с луком.
Лука сделал всего шагов десять, как французы уже появились тенями среди ветвей. Их было человек шесть. Они спешили. Лука не стал вслушиваться в их редкие фразы, затаился, пропуская их мимо.
Когда они прошли, Лука поднялся, прицелился в последнего и спустил тетиву. Раздалось ругательство, шум, а Лука успел ранить еще одного из напавших. В ответ грохнуло несколько выстрелов. Пули сбили ветки и унеслись дальше. Лука держал руку на пистолете и ждал. Но французы скоро заспешили дальше, и в темноте блеснули вспышки выстрелов, крики, шум убегающих людей и вопли раненого человека.
Грохнуло еще несколько выстрелов, и всё затихло. Лука прислушался. После нескольких секунд тишины он услышал негромкий говор, а потом и проклятья, сквозь зубы пропущенные ранеными.
Лука пробрался ближе, затих за стволом дерева. Впереди смутно маячили тени французов. Они тихо переговаривались, по голосам было ясно, что они в панике и готовы дать деру.
По отрывочным словам Лука догадался, что трое ранены, а разговор идет о том, куда двигаться далее.
Прицелившись, Лука пустил стрелу. Промахнуться с десяти шагов было немыслимо. В ответ снова прозвучали проклятья, и французы шумно бросились бежать.
— Не бросайте меня! — простонал голос. — Мне конец здесь!
Ответа не последовало. Лишь шум удаляющихся шагов затихал впереди.
— Не двигаться! — произнес Лука негромко и тут же отскочил в сторону. — Мушкет и пистолет отбрось! Выполняй, иначе прикончу!
— Уже отбросил! Кто ты?
Лука не ответил и осторожно приблизился, нацелив ствол пистолета на еле различимый силуэт. Выждав немного, он подошел вплотную. Человек сидел на земле и шумно дышал. Спросил жалобно, но с нотками озлобления:
— Это господин Люк?
— Не имеет значения, приятель, — тихо ответил Лука. — Какого черта вы сожгли хижины рабов? Месть?
— Все считают вас пособником индейцев, господин.
— Это власти так считают? Тогда пусть вызывают в суд и предъявляют доказательства. А самосуд наказывается строго. Даже в колониях. Даже губернатору это с рук не сойдет. Что вы еще задумали? Отвечай!
— Хотели захватить вас и повесить, господин Люк.
— А кто вас уполномочил на это? Губернатор?
— Да, он согласен был с этим, господин.
— И что с тобой делать? Как ранены твои товарищи?
— Легко, господин! Один я получил и стрелу, и пулю в ногу. Помогите, господин Люк! Я всё скажу!
— Всё и так ясно, парень. Придется тебя оставить умирать здесь. Ты преступник и должен понести наказание.