Бедолаги!
Мы же пустились в путаный путь, руководствуясь хитроумными расчетами Валеры да интуицией.
Менял направление и силу ветер. Разок мы попали в порядочный шторм, пару раз наступал штиль.
Паруса нашей «Лани» маячили у самых разных островков и почти сразу исчезали с их горизонтов. Шкипер снова и снова принимался считать, вводя на место одних неизвестных другие, а над ним то и дело одноименной статуей возвышался Командор.
Все ближе становился назначенный для выкупа британцев срок, все мрачнее — наш предводитель, пока однажды...
Именно так. То ли нам невероятно повезло, то ли Ярцев был гениальным штурманом, но МЫ НАШЛИ ОСТРОВ!
Для большинства нашей команды ничего не говорил песчаный берег, кромка леса, возвышающаяся дальше гора, но у нас, переживших тут целую робинзонаду, на глаза набежали невольные слезы.
Это было... Да что говорить!..
В спущенной на воду шлюпке были только свои. Все мужчины, которые смогли уцелеть за месяцы, проведенные в этом времени. Отсутствовал только Лудицкий, безотлучно находящийся на Гаити. Зато Ардылов был с нами. Правда, на правах раба Командора.
Ставшие мозолистыми руки взялись за весла, и мы пошли.
Этим путем нас несло к берегу в ночь катастрофы. Были мы тогда напуганные, ничего не соображавшие. Недавно, задним числом, пытались определить, когда это было, но ничего не получилось. Первое время никто не вел счет дням, а сейчас поди восстанови! Цифры получались разными, от семи до девяти месяцев. Но если на фронте год считался за три, то у нас за год должен считаться каждый месяц.
Смотрю на своих спутников и понимаю, насколько мы все изменились.
Я говорю не про одежду. Все эти рубахи, камзолы, брабантские кружева Командора... Хотя и одежда стала сидеть на нас, словно влитая. Будто не было в пашей жизни ни джинсов, ни пиджаков, ни мобильных телефонов.
Главная перемена случилась внутри нас. Стал другим взгляд глаз, окрепли мышцы, другой стала походка, а на телах появились шрамы. У кого новые, а у кого — первые.
И вот теперь мы, нынешние, возвращались к себе, прежним.
Нос шлюпки ткнулся в песок. Сойти на берег и вытащить лодку стало для нас делом одной минуты.
А потом...
Потом мы стали осматриваться вокруг.
Уходя от острова в дикой спешке, мы не предали покойников земле. Теперь от них остались только кости да обрывки одежды. Любителей падали достаточно в любых местах, здесь же, где им никто не мешал, они поработали вволю.
Может, оно и к лучшему. Разложившийся труп — далеко не самое лучшее зрелище даже для людей закаленных, а если он принадлежит твоему знакомому — то и вообще.