— В этом месте будут жить достойнейшие из менвитов, — сказал себе генерал. — А рабов и так всюду достаточно.
Повернувшись к кораблю, он заметил, что уже почти все спустились. Менвиты гордо расхаживали в расшитых орденами одеждах, иногда пристально глядя в глаза какому-нибудь замешкавшемуся арзаку.
— Ну-ну, торопись, — приказывал взгляд, и арзак начинал сновать, как заводная игрушка.
Арзаки суетились за привычной работой: налаживали для менвитов удобную жизнь.
Одни раскидывали надувную палатку, устилали пол воздушными матрасами. Другие готовили ужин, несли напитки, Третьи тащили из леса сучья, укрывали палатку. А для маскировки звездолета натягивали огромную сетку с нарисованными на ней листьями, ветками, похожую на красочный ковер.
Группа менвитов осторожно вынесла с корабля большое панно с изображением Гван-Ло и установила его на большом холме.
Генерал подошел к собравшимся менвитам и, обратив взор к далекой Рамерии, торжественно произнес:
— Именем Верховного правителя Рамерии, достойнейшего из достойнейших Гван-Ло объявляю Беллиору навсегда присоединенной к его владениям! Горр-ау!
— Горр-ау!!! — дружно подхватили менвиты. — Горр-ау!!!
Арзаки молчали. Украдкой они с тоской поглядывали в ту сторону неба, где была их родина.
— Штурман, — обратился довольно сухо генерал к Кау-Руку. Хотя он пребывал в благодушном настроении, все-таки не мог пересилить себя в отношении к Кау-Руку, которого недолюбливал за способности и излишнюю самостоятельность. — На рассвете проведете разведку, — сказал генерал, а про себя подумал: «Первая разведка самая опасная, вот и справься с этой задачей, если ты такой умный».
— Проследите за всем самым внимательным образом, — приказал он, — но и сейчас не зевайте.
— Порядок, мой генерал, — отозвался Кау-Рук не так, как принято среди военных чинов Рамерии, но ведь штурман все делал по-своему. Он многое умел, поэтому даже к колдовству не прибегал, как другие менвиты.
— А мне не мешает отдохнуть, — потягиваясь и зевая, сказал генерал, — к тому же на Беллиоре прохладные ночи.
Один из рабов подал Баан-Ну фрукты на подносе, которые успели нарвать в ближайшей роще.
— Ну что, Ильсор, — обратился, аппетитно жуя, генерал к слуге, — все ли готово к отдыху?
— Все готово, мой генерал, — Ильсор отвесил такой низкий поклон, что тело его повисло, как на шарнирах. Глядя на нелепо согнутого слугу, генерал вдруг расхохотался.
— Что, Ильсор, не чуешь ног от счастья, очутившись на такой превосходной планете?
— Да, мой генерал. Не может мне не нравиться то, что нравится вам, — согласился Ильсор.