– Я не против, – впервые за все время разговора улыбнулась она.
Глядя на эту улыбку, Забродов с некоторым изумлением почувствовал, что, несмотря ни на что, он тоже не против выпить с ней на брудершафт.
Очень не против.
– Ситуация критическая, – сказал Говорков.
Вид у него при этом был смущенный и как будто даже виноватый, но Старцев прекрасно знал, что это ровным счетом ничего не значит – внешний вид Тихаря никогда не имел ничего общего с его действительным настроением, словно у него разладилось внутри какое-то реле, синхронизирующее выражение лица с переживаемыми эмоциями. В другое время и при других обстоятельствах наблюдение за мимикой Олега Капитоновича могло бы доставить Старику ни с чем не сравнимое удовольствие.., но не сейчас.
Ибо ситуация и в самом деле была критической.
– Груз необходимо отправить в ближайшие дни, – продолжал между тем Тихарь. – Вы должны понимать, что вечно лежать на складе в Москве он не может – неровен час, случится что-нибудь непредвиденное... А тут такая, я бы сказал, дикая ситуация, на границе. Мы должны быть уверены в полной безопасности груза, и в то же время я вижу, что вы не в состоянии ее гарантировать. Как быть?
Квадрат, судя по всему, погиб, Ирма пропала вместе с грузом, проводник сгорел... Кто поведет машину в Ригу?
– Москвич, – сказал Сергей Иванович первое, что пришло ему в голову. До этого он не думал о Забродове как о возможной, кандидатуре на место курьера, просто этот тип и то, чем он сейчас, по идее, занимался, были единственным предметом, о котором он мог говорить и думать в последние сутки.
Теперь, когда слово было сказано, Сергей Иванович понял вдруг, что в этой идее есть зерно здравого смысла. – Москвич, – воодушевляясь, повторил он. – Мировой курьер. Справится.
– О ком это вы? – с оттенком заинтересованности прошелестел Тихарь.
Сергей Иванович с растущим воодушевлением рассказал Говоркову о Забродове, несколько даже сгустив краски и приукрасив события. Говорков выслушал и расплылся в неумелой улыбке, обнажив кривые желтые зубы. Старцев автоматически заулыбался в ответ, забыв, с кем имеет дело, и немедленно за это поплатился.
– Это наверняка эфэсбэшник, – все еще улыбаясь, произнес Говорков. Сергею Ивановичу показалось, что фраза эта состояла из одних шипящих звуков. – Разузнал все и уехал в Москву, а вы и уши развесили – ждете, когда он вам груз на тарелочке поднесет. Мой вам совет: сушите сухари. Старцев. На вашей должности глупость не просто непростительна – она смертельна.
– Да что это вы, право, Олег Капитонович, – пытаясь унять колотящееся сердце, проныл Старцев. – Что уж вы сразу – сухари... Даже если он и из этих – так что же, в ФСБ не люди, что ли?