— Отлично. А теперь поговорим по душам. — Кажется, охранитель мира уже слышал этот голос. Да, конечно. «Я еще в состоянии отличить пилота от Лоцмана». Офицер был в Поющем Замке, застрелил подсунутого ему лжепилота. Это же бывший летчик — кто еще может безнаказанно шнырять из мира в мир?
— Ты слышишь меня?
— Слышит, — отозвался голос со стороны. — Эти твари живучие.
Автоматчик. А вот еще один. Что с Томасом?
Стон. Лоцман повернул голову на звук; соприкоснулись обожженные стенки гортани. Великий Змей, как больно! Вон Томас, стоит согнувшись. Автоматчики держат его с двух сторон.
— Я чувствовал, что стрельбой в Замке дело не ограничится, — проговорил офицер.
Ясно: он прокололся — и прибыл довести свою миссию до конца, добить мятежного Лоцмана. Но как он узнал?
Офицер сел на корточки, рассматривая охранителя мира. Его лицо скрывала тень от козырька фуражки.
— Шестнадцатый уверяет, будто войне скоро конец. Почему?
Лоцман вздрогнул. Шестнадцатый, друг! Его заставили говорить…
— Что ты затеял? — Офицер повысил голос. — Отвечай!
Лоцман дышал с хрипом и присвистом. Даже не знаю, есть ли голос, чтобы ответить. Помолчу.
Офицер сыпанул ему в лицо жгучего порошка. Захлебываясь болью, Лоцман замотал головой, задерживая дыхание, пытаясь избежать хоть частицы этой отравы. Ужасно жгло глаза — казалось, в них сунули по горящей спичке. Сквозь потекшие слезы он перестал что-либо различать.
«Милтон, Стэнли!» Граница осталась открытой — может, они услышат?
— Я переломаю тебе палец за пальцем, ребро за ребром. Отвечай!
«Милтон! Стэн!» Лишь бы дозваться. Они смышленые парни, сообразят, что делать.
Носок ботинка наступил на горло. Внутри полыхнул огонь. Ботинок убрался.
— Отвечай! Как — ты — собираешься — прекратить — войну?
Лоцман молчал.
— Говори!
«Стэнли! Милтон!» А-ах как больно! Зверь!..
— Оставьте парня, — простонал Томас. Охранитель мира не узнал его голоса. Неужто Бога тоже истязали, пока Лоцман был без сознания?
— Говори!!!
Не скажу. У армии найдется проданный Лоцман, который, в свою очередь, откроет границу, вышлет в Большой мир актеров… Будь ты проклят, НЕ СКАЖУ!
Он стонал и бился на земле, уже не сознавая, что с ним творят.
— Оставьте его! — просил Бог. — Прекратите!
— Сдохнешь, — прошипел выведенный из себя офицер. — Всё равно сдохнешь! Но прежде скажешь. Сейчас язык развяжется…
Удар. Томас хрипло вскрикнул.
— Слыхал? Отвечай, или… — Еще удар. Новый хрип.
— Говори: как ты намерен прекратить войну? Молчишь? Ладно. Положите этого рядом. Лоцман, это твой Бог. Его жизнь в твоих руках. Он умрет в страшных мучениях, если ты не скажешь. Ты ведь не предашь своего Бога, а, Лоцман?