Возможности спецслужб для «работы» с высшей политической элитой страны всегда были достаточно скромные, за редким исключением развернуться тут не давали: близость, родство вельмож с первым должностным лицом государства, опасность для детей ныне здравствующего государя попасть под мстительность новой династии при неудачном повороте колеса судьбы и ряд других подобных соображений. Наиболее яркими исключениями были, пожалуй, времена опричнины, созданной целевым образом для борьбы с оппозицией трону со стороны удельных князей и именитых бояр, да и времена НКВД, когда в лагеря отправляли даже жен действующих членов Политбюро.
Неплохо справлялось с функцией «опеки» высших чинов государства и гестапо нацистской Германии — памятна многим крылатая фраза одного из персонажей кинофильма, действующего сотрудника этой карательной структуры: «У нас генералы плачут как дети!». Что в точности соответствовало той суровой действительности. Что же касаемо высшего генералитета, то мало в мире персон из этой социальной группы, к которым бы не было обоснованных интереса и претензий служб госбезопасности. О прочих вельможах уже и не речь: плохо тому государству и обществу, где эта категория высших должностных лиц оставлена без присмотра и профилактического воздействия. Как это почти повсеместно в нынешней России, а незадолго до этого — в бывшем СССР с его неприкосновенной высшей номенклатурой. Проблема всегда здесь выглядела так: либо спецслужбы держат в узде высший политический слой общества, либо он приводит страну к упадку, разрухе, прежде всего своим неутомимым своекорыстием, борьбой тщеславий. В 6 случаях из 10 успех на стороне, как правило, спецслужб. Но, к сожалению, далеко не всегда. Прежде всего, такое происходит в ситуациях, когда главой государства по случайному неблагоприятному стечению обстоятельств, либо в результате интриг «знати» становится слабый, нерешительный, либо того хуже — нечистоплотный, недостойный человек. Либо когда к руководству спецслужбами проходят клановые люди, стремящиеся приспособить «органы» не столько к охране государственных интересов, сколько к обеспечению своей кастовой неприкосновенности от правоохранительных органов за любые свои прегрешения, преступления. В какой-то мере, удается иметь «своих» в среде руководителей спецслужб, их подразделений различным элитарным кланам практически всегда — когда-то побольше, в иные периоды — поменьше. Именно эти представители властвующих групп в сильнейшей степени снижают результаты работы спецслужб в этом социальном слое, всячески перемещая акценты в работе на иные задачи, иные социальные слои общества, менее всего подверженные нравственно-правовой эрозии. Если концентрация «сословных представителей» в руководстве достигает критически высокой величины на всех уровнях иерархии, спецслужбы утрачивают большинство функций общегосударственных, превращаясь, по сути, в корпорации, обслуживающие по преимуществу интересы слоя крупнейших собственников и прочно спаянных с ними политических кланов.