Грейс выбежала на улицу и помчалась к телефону на углу, чтобы набрать «911».
– Он как следует постарался, миссис Невинс, – сказал молодой полицейский. – Похоже, что он разбил все, что вы имели.
Грейс не поправила его «миссис». Она с ужасом смотрела на то, во что превратилась ее маленькая квартира. Каждый дюйм пола, все полки и столешница были усыпаны обломками. Ее скульптуры – Младенцы, Богоматери и все остальное – были разбиты вдребезги. Священные реликвии растоптаны в прах. Библии и другие священные книги разорваны в клочья. Все, все погублено...
Нет, возразила она себе, это не так. Большая часть ее посуды в буфете осталась нетронутой. Телефонный аппарат вырван и разбит, но экран телевизора остался целым. И ваза в углу у входной двери лежала на боку, но в целости.
– Не все, – сказала она полицейскому.
– Не все, мадам? – переспросил он.
– Он разбил только то, что имело отношение к религии.
Полицейский оглядел комнату.
– Да... Вы правы. И это самое странное!
Грейс трясло от страха.
Эмма ждала, лежа в постели. Было рано, но Иона снова отправился в одну из своих необъяснимых ночных экспедиций. Сейчас он вернулся. Она услышала, как с лязгом опустилась дверь гаража, как он вошел в дом через кухню. Ее возбуждение росло.
Она надеялась, что все будет как в ту ночь в понедельник пару недель назад, когда он вернулся поздно и большую часть ночи никак не мог насытиться ею. Ей необходимо было, чтобы подобное повторилось сейчас и отвлекло ее от мыслей о бедном Джиме и его ужасной, бессмысленной смерти. После его женитьбы они мало видели своего приемного сына, но было достаточно знать, что он недалеко, в конце квартала, за углом. А теперь его не стало. Навсегда.
Где же Иона? Почему он так долго не идет?
Потом она услышала стук дверцы холодильника и шипение открываемой банки пива.
Эмма закусила дрожащую губу. Ужасно! Пиво означает, что он в дурном расположении духа и сегодня не захочет ее. Он будет долго сидеть там, в гостиной, в темноте и пить пиво.
Она зарылась лицом в подушку, чтобы заглушить рыдания, которые не могла больше сдерживать.
Пятница, 15 марта
– Дорогая, ты совсем плохо выглядишь, – сказала Кэй Аллен. – Я имею в виду внешне... Ты что-нибудь ешь?
Кэрол посмотрела через стол на свою начальницу. В глазах Кэй светилась искренняя тревога. Работа в социальном отделе больницы, возможно, сделала ее черствой по отношению к пациентам, но, похоже, она искренне беспокоилась о Кэрол.
– Я чувствую себя еще хуже, чем выгляжу, – ответила Кэрол. Из-за ужасных ночных кошмаров ее постоянно мутило. Страшные сны в сочетании с депрессией и непроходящей болью утраты лишили ее всякого аппетита. Она осунулась и похудела.