Фрэнк поднял светлые брови.
— И при наличии столь убедительного мотива вы не заподозрили Джеффри Трента?
— Мне кажется, что он не сумел бы составить столь изощренный план. К тому же он, по-видимому, искренне любит свою жену. Я убедилась в этом, проведя несколько дней в «Доме для леди». Мистер Трент страдал от горя и шока и тем не менее всегда проявлял заботу о жене. То, что он узнал о мисс Делони: ее причастность к смерти Марго и к убийству Флэксмена, а также то, что она не только вместе с Маллером использовала унаследованный мистером Трентом бизнес в качестве ширмы для торговли наркотиками и, мало того, тайно снабжала его жену морфием — все это могло потрясти кого угодно, сделать его равнодушным к окружающим. Однако во время моего пребывания в доме мистер Трент проявлял постоянную заботу не только о жене, но и о миссис Флэксмен. Презрительное замечание мисс Делони на его счет было абсолютно верным. Он любит людей — свою семью, своих слуг, своих знакомых.
Подобное отношение трудно симулировать. Я поверила в его искренность.
Фрэнк поднял руку и тут же опустил ее.
— Знаю, знаю — для вас все люди прозрачны, вам достаточно посмотреть на них, чтобы увидеть, что творится у каждого внутри. Обладай я такой способностью, я бы места себе не находил от ужаса.
Мисс Силвер продолжала вязать.
— Я приучила себя наблюдать, это вошло в привычку.
Понимать мысли и чувства других не так уж сложно. Еще до того, как я узнала от мисс Мьюр о подслушанном разговоре мисс Делони с мистером Трентом, мне было ясно, каковы ее чувства на его счет. Поразительно, что это не стало объектом деревенских сплетен.
— Разве? — спросил Фрэнк. — Вы в этом уверены? Мне казалось, в деревнях знают все.
Мисс Силвер кашлянула.
— Мисс Делони вела себя очень осмотрительно. Она носила траур после смерти Марго, а пока ее подопечная была жива, посвящала все свое время ей и миссис Трент.
В таких обстоятельствах ее преданность Джеффри Тренту выглядела вполне естественно и уместно.
— Но вы решили, что здесь кроется нечто большее?
— Мне казалось, что это одна из тех страстей, которые недаром называют гибельными, — с очень серьезным видом ответила мисс Силвер. — Как писал лорд Теннисон, преступление ради корысти легко может стать преступлением из страсти. Когда я тогда, в Лондоне, пришла повидать тебя, меня терзало сильное беспокойство. Я твердо знала, что жизнь мисс Мьюр в опасности, но не было никаких доказательств, позволяющих принять эффективные меры.
Поэтому я даже обрадовалась, когда после смерти Флэксмена вдруг обнаружилось, что эта история связана и с торговлей наркотиками, что дало повод вмешаться Скотленд-Ярду.