Ко всему прочему Максим с ужасом констатировал, что он, со своей стороны, задумчиво прислушивался ко всем подряд и мог часами сидеть совершенно молча, впитывая в себя всю поступающую информацию.
Польщенные его вниманием, вокруг него множились друзья, которые один за другим начинали излагать тему своих хобби в самых разнообразных областях: гипноз, оказание первой медицинской помощи, викторианская литература, программирование, греко-романская борьба, астрофизика, стратегия наполеоновских войн, математика, додекафоническая музыка, ну и всякое прочее. Товарищи старались из всех сил, чтобы заполнить его ментальные резервуары темами для размышления.
С другой стороны, Максим не мог все время получать и не давать что-нибудь взамен. Поначалу он как только мог пытался заставить себя выслушать. В конце концов, он всего-то просил немного к себе внимания. Но стоило ему начать излагать разные логические умопостроения, как его родители тут же принимались зевать и меняли тему. Преподаватели в таких случаях лишь рассеянно говорили: «Очень интересно, но к делу не относится». С друзьями — аналогичная ситуация.
Был ли это его голос, низкий и мягкий, что погружал их в сон? В басах звуковые волны воздействуют на сердце и грудину, укачивая и усыпляя. Высокие же звуки, наоборот, возбуждают и приковывают к себе, потому что обращаются напрямую в головной мозг. Максим говорил себе, что у высокого голоса, излагающего какую-то ерунду, больше шансов быть выслушанным, чем у голоса низкого, хотя бы он повествовал о вещах увлекательных.
Вот поэтому он попытался изменить этот свой голос, но достиг практически нулевого результата. Отчаявшись в себе и презирая мир, он стал монахом-траппистом. Среди этих людей, взявших на себя обет молчания и с которыми невозможно было вести диалог, он наконец ощутил, что его приняли в общую среду и уважают.
Все свободное время он стал проводить в раздумьях о своей ситуации и в итоге решил принять ее как есть. Он был рожден приемником. От него никогда и не требовалось быть передатчиком. С миром в сердце он покинул свой монастырь и продолжил накапливать знания, выслушивая других. Разумеется, он ничего не извлек лично для себя из этого знания, так как никому не был интересен, но зато Максим превратился в гигантский человеческий банк данных, способный растягиваться до бесконечности. Благодаря всем тем — по большей части бесполезным — зернам знания, что были засыпаны в его ментальные закрома и житницы, он выходил победителем из любой телевикторины с вопросами на общекультурную тематику.