Пока нам ничего не угрожало. Поэтому я воспринимала это как новую игру. К тому же в нашу сторону то и дело бросались какие-то озорные взгляды со стороны нашей «жертвы». Хотя роли поменялись — жертвами теперь были мы. Алези же очень злилась и всячески пыталась порвать эти оковы, чтобы скрыться. Рус спокойно наблюдал за нами сверху. Наконец, дочь водяного, поняв тщетность своих усилий, успокоилась и, скрестив руки на груди, села на дно сетки, бросив на парня взгляд, не предвещающий ему ничего хорошего. На что он лишь пожал плечами и крикнул нам:
— Сам ее плел. Не выберетесь!
— Ох-ох-ох! Какие мы мастеровые, — съязвила русалка и тут же повалилась от резкой остановки. Последовало несколько «добрых» пожеланий и киту и русу.
— Как только я выберусь, я ему такое устрою! — закончила она свою насыщенную речь.
— Не будь злопамятной.
— А я и не злопамятна. Отомщу и забуду!
Я усмехнулась и стала оглядываться. Мы прибыли.
Подводный дворец, а это был именно он, представлял собой монументальное сооружение, украшенное только кораллами и водорослями, произрастающими по бокам. Нас провезли через главные ворота, которые были не что иное, как две поперечные жерди, торчащие по обе стороны дороги, ведущей к дворцу. Не знаю, что в этот момент думала Алези (она молчала), но мне было очень интересно, в каком статусе нас сюда доставили — как гостей или же преступников. Как-то получить «судимость» у подводного правительства нам не хотелось, впрочем, как и в любом другом месте.
Мы проплыли всю дорожку. У дверей нас наконец-то отцепили и не очень ласково приземлили на дно. «Шутник» опустился рядом с нами и принялся освобождать нас из сети. Мы молчали и не делали никаких попыток помочь. Зачем? Если уж он взялся за это дело, то, вероятно, доведет его до конца. Когда сеть была с нас сброшена, мы так и остались сидеть. При этом я, по примеру Алези, тоже скрестила руки на груди и серьезно воззрилась на пленившего нас невежу.
— Что, девушки, так и будете молчать? — весело поинтересовался он.
Посмотрев на русалку, я поняла: сам факт, что этот юноша оказался не простым, а неподдающимся ее озерным приколам, ее страшно злил. Она пока вырабатывала политику общения или просто дулась. Поэтому пришлось взять инициативу в свои руки. Точнее свой язык.
— Будьте любезны объяснить, на основании чего нас в принудительном порядке доставили в местную администрацию, даже не заручившись нашим согласием? — грозно спросила я, переменив местоположение рук с прежнего на бока. Алези внимательно меня выслушала и важно кивнула.