прямолинейный. Древесные коты делили врагов на две категории: тех, с кем уже поступили соответствующим образом, и ещё живых. Мыслесвет этого непримечательно выглядящего молодого человека в этом отношении ничем не отличался. В нём не было ни намёка на злой умысел. Во многих отношениях он был прозрачен и невозмутим, подобно глубокому, неподвижному омуту. Однако в глубинах того омута скрывался Левиафан.
За многие десятилетия Хонор узнала себя. Не в полной мере, но лучше, чем это удавалось большинству людей. Она столкнулась с живущим внутри неё волком, склонностью к насилию, темпераментом, скованным дисциплиной и направленным на защиту слабых, а не на охоту за ними. Она видела эту часть себя отражающейся в зеркальной поверхности неподвижной воды характера этого молодого человека и с внутренним содроганием осознала, что он ещё более склонен к насилию, чем она сама. Не потому, что жаждал этого хоть на кроху сильнее её, но из-за своей сосредоточенности. Своей цели.
Он не был просто Левиафаном; он был ещё и Джаггернаутом. Столь же преданный защите людей и вещей, о которых он заботился, как и она, но намного более беспощадный. Она могла охотно пожертвовать собой за то, во что верила; этот человек мог во имя этого пожертвовать всем. Не для достижения личной власти. Не за деньги. Но потому, что его вера и цельность, с которой он держался своей веры, были слишком сильны для чего-то ещё.
Однако хотя он был столь же чист в своих стремлениях, как мясницкий топор, он совершенно не был ни сдвинутым психопатом, ни фанатиком. Его сердце обливалось бы кровью при мысли о том, что он принёс в жертву. Просто он в любом случае сделал бы это, потому что заглянул в глаза себе и своей душе и принял то, что там увидел.
– Капитан, могу ли я предположить, – негромко произнесла Хонор, – что политические связи, если можно так выразиться, этого молодого человека могли бы сделать его для этих официальных разведслужб несколько persona non gratis[[44]?
– Ну, думаю, что можно и так выразиться, ваша милость, – Зилвицкий безрадостно улыбнулся. – Герцогиня Харрингтон, позвольте представить вас специальному агенту Федеральной Разведывательной Службы Республики Хевен Виктору Каша.
Каша невозмутимо смотрел на Хонор, однако она ощущала, как за его невыразительным фасадом вскипает напряжение. «Эти «просто коричневые» глаза намного глубже и темнее, чем я поначалу думала, – отметила Хонор, – и замечательно скрывают творящееся позади них».
– Агент Каша, – повторила она почти напевным тоном. – Я слышала про вас кое-что поразительное. В том числе и о роли, которую вы сыграли в недавней… перемене лояльности Эревона.