— Здравствуйте, Люба Трофимова, — тихо произнес Варавва, подойдя к скамейке.
Любовь Андреевна вздрогнула, подняла глаза.
— Ванечка…
И беззвучно заплакала.
Варавва склонился к ее руке, и Любовь Андреевна поцеловала его в висок.
— Живы, — улыбаясь сквозь слезы, прошептала Любовь Андреевна. — Живы, Ванечка…
— Жив, Любочка, — Иван положил ей на колени охапку цветов.
Подошел Трофимов, генералы сели по обе стороны от Любови Андреевны, и все трое молча улыбались.
— А вы нисколько не изменились, Любочка, — сказал, наконец, Варавва. — Гляжу на вас и вижу перепуганную девчонку в туркестанских песках.
— Да будет вам, — Любовь Андреевна вытерла слезы. — Вот вы действительно не изменились. Чуб тот же.
— Только седой, — уточнил он.
— Да орденов полная грудь, — сказал Трофимов.
— У тебя тоже хватает, — смущенно напомнил Варавва.
— Половина ее, — очень серьезно сказал Алексей Иванович, улыбнувшись жене.
Поодаль маячил майор-порученец с генеральской фуражкой в руках, не решаясь подойти. Наконец Варавва заметил его:
— Что тебе, Костя?
— Фуражка ваша, — майор подбежал, подал фуражку.
— Спасибо. Скажи, что скоро буду, — Варавва надел фуражку, поймал веселый взгляд Любови Андреевны, неуверенно улыбнулся. — Что? Не так?
— Не так, — она сдвинула его фуражку набекрень, и теперь стал виден седой казачий чуб. — Вот как носил свою кубанку комвзвода Ваня Варавва.
Генерал грустно усмехнулся.
— Как живете, Ванечка? Семья? Дети?
Варавва сразу перестал улыбаться.
— Неужели так и не женился? — удивился Трофимов.
— Не встретил такую, как твоя жена, вот и не женился.
— Ну, раньше надо было отбивать. В Туркестане.
— У такого отобьешь, как же! — улыбнулся Варавва. — Одни красные штаны чего стоили!
И они засмеялись. Только Любовь Андреевна была почему-то грустна.
— Ты, правда, иди, Иван, — сказал Алексей Иванович.
— Служба есть служба. Вечером встретимся, телефон я записал. А что мне начальству доложить, ребята? Может, посоветуетесь, а вечером решим?
— Зачем же на вечер откладывать? — Трофимов повернулся к жене. — Вот, Любаша, предлагают нам дивизию бросить. В Москву зовут.
— В Москву?.. — Любовь Андреевна внимательно посмотрела на мужа и сразу поняла, чего именно он ждет от нее: настолько они любили друг друга, настолько изучили каждый взгляд. Подавила вздох:
— Нет, Ванечка, спасибо, мы уж лучше домой. В дивизию.
Из-за кустов вдруг появился суворовец Ваня Трофимов. Сопя, то и дело поправляя сползавшую на нос фуражку, он волок объемистый чемодан.
Увидев деда с незнакомым генералом, остановился, одернул гимнастерку, взял чемодан в левую руку и старательно затопал, завопив еще издалека: