Смело взглянул мальчишка в глаза недругу. Рукой снегу шарить начал. Меч оброненный искать. Нащупал рукоять. Обрадовался. А печенег не добежал до него. Не успел. Сбил его Свенельд. Кривым мечом, у врага отобранным, по спине печенегу рубанул. Вскрикнул вражина. Рухнул головой вперед. Лицом возле кагана снег зарылся.
— Жив, каган? — Свенельд его спрашивает. Поднял на него мальчишка глаза. Увидел, что воевода тоже без ран не остался. Над бровью у него порез, кровит сильно. Глаз заливает.
— А ты, я вижу, ранен? — вопросом на вопрос ответил Святослав.
— Царапина. — Воевода стер кровь со щеки, палец лизнул. — Не попьют они моей кровушки. Самому пригодится.
Отдышался каган. Смог на ноги встать.
— Откуда они здесь? — кивнул он на мертвых печенегов.
— А ты думаешь, что только мы с тобой лазутчиков да разведчиков вперед высылаем? Куря небось тоже до этого додумался. Потому и не кричали они. Боялись, что наши услышат и на выручку прибегут.
Свенельд повертел в руках печенежский меч, взмахнул им, рассекая воздух, хмыкнул одобрительно и за пояс его заткнул.
— Что? Возвращаться будем?
— А ты вперед идти не можешь уже? — удивленно уставился на него мальчишка.
— А ты?
— Я хочу на переправу посмотреть, — сказал Святослав упрямо.
Крутой правый берег у Днепра, а левый пологий. Широкая здесь река. Другой берег вдали виднеется. А еще дальше степь до самого окоема тянется. Только у Святослава глаз вострый. Видно ему, как грязным пятном на белом снегу темнеет стан печенежский.
— Ну и что делать будем? — спросил Свенельд мальчишку.
— А я почем знаю? — пожал плечами Святослав.
— Ты — каган. — Воевода перед ним голову склонил и в пояс мальчонке поклонился. — Тебе знать положено.
Призадумался Святослав. Не ожидал он, что воевода о таком спросит. Помолчал немного, а потом дядьке подмигнул:
— А как бы воевода мне посоветовал? Улыбнулся Свенельд. Ответ ему мальчишкин понравился.
— Я бы вот о чем подумал, — воевода на корточки перед каганом присел, — печенеги народ блудный.
К вольной жизни да к степным ветрам привычный. Поле у них бескрайнее — ни за день, ни за год пешком не обойдешь. Так? — взглянул он на Святослава.
— Значит, объехать можно, — подхватил думу воеводину каган.
— Недаром же их люди-кони зовут, — кивнул воевода. — Значит, конь для печенега, словно брат родной. Коню он верит и на него надеется. И главная сила в войске печенежском — это конница.
Святослав вдруг понял, почему Свенельд в тавлеи играть так любит. И его к этой игре приучает.
Война — это не только мечом махать и копьем колоть, но еще и игра занимательная. Тут, как и в тавлеях, противника нужно умом да смекалкой побеждать — это открытие поразило кагана. Он вдруг понял, что совершенно запутался. Все пытался осознать — так какая она, война?