— Так они с самого ее детства знакомы, — проявил редкую для своего статуса осведомленность один из телохранителей атлета. — Это его двоюродная сестра, прикинь!
— Ни хрена себе, — фальшиво удивился здоровяк и, словно культурист на подиуме, поиграл проступавшими под огромного размера пиджаком грудными мышцами. — Это же грех, кровосмешение!
— У католиков трахаться с кузинами всегда было можно, — вставил другой охранник.
— Так это у католиков, а Пузырь-то православный... Во, дожили, туши свет! — не унимался амбал.
Как и предполагал Тихий, сразу с десяток братков из сгрудившейся в храме толпы, резко оглянувшись, злобно зыркнули на бугая. Ага, засуетились.
Тихому было любопытно, чем все закончится. Атлет со товарищи, будучи в явном меньшинстве, открыто нарывался, без тени страха с ухмылкой наблюдая за ответной реакцией пузыревских братков.
Но что больше всего поразило Тихого, так это бессильная злоба на лицах не сделавших даже малейшей попытки осадить незнакомца гатчинских! Что за чудо такое?! Уж не новый ли это воровской смотрящий, вместо Вишни?! С такой физиономией? Бред.
— Слушай, ты, случайно, не знаешь, от какой семьи тот качок? — осведомился Тихий, оглянувшись на молча стоявшего сзади бодигарда Виталия. — Вон там, у колонны. Со свитой.
— А-а, этот... — протянул телохранитель, тоже следивший за наглыми громилами. — Семья у него известная. Менты. Старший лейтенант Дмитрий Томанцев. Младший из братьев. Старшой опером в главке, на Литейном. Недавно, говорят, майора получил. За разгром секты сатанистов.
— Значит, мусора пожаловали, — хмыкнул Тихий, брезгливо скривив губы. — Наглости набрались, в цивильном прикиде на венчание уважаемого человека припереться да еще язык свой поганый распускать. Раньше все больше из машины на пленку снимали, а сейчас вот как... Совсем, суки, оборзели после того, как народ президента-гэбэшника выбрал!
— Вход в храм открыт для всех, — с непонятной иронией сказал Виталий. — И для ментов в том числе.
— Мое почтение, Олег Степаныч. — Кто-то вполголоса окликнул Тихого, и патриарх увидел подошедшего к нему в сопровождении двух быков опоздавшего к началу церемонии Александра Мальцева.
На ловца и зверь бежит, сжав челюсти и изобразив на лице улыбку, подумал Тихий. Вслух же проговорил:
— Здравствуй, Саша. Как живешь?
— Не жалуюсь, — с достоинством сказал Мальцев. И вдруг, чего совсем не ожидал Тихий, сразу рванул с места в карьер: — Я слышал, у тебя неприятности случились. Товар на несколько лимонов увели, людей невинных положили. Беспредел...
— От кого слышал?! — вмиг подобрался Степаныч. О трагедии у Старого Изборска знало всего несколько доверенных людей Тихого и... те мокрушники, которые перехватили контрабандные фуры. В утечку информации старик не верил. Значит, фиксатый действовал по его, Мальцева, команде. Как, однако, быстро правда выяснилась. Вот гнида!