— Для чего же, — сказал в гневе князь, — для чего же учрежден у меня
капитул орденов, когда в расположении лент существуют столь глупые
статуты, противные моей воле. Терпение, мой любезный министр Циннобер,
скоро все будет иначе!
Дабы измыслить, каким искусным способом приладить к министру Цинноберу
ленту Зелено-пятнистого тигра, пришлось по повелению князя созвать капитул
орденов, коему были приданы еще два философа и один заезжий
естествоиспытатель, возвращавшийся с Северного полюса. И, дабы они могли
собраться с силами для столь важного совещания, всем участникам оного было
предписано за неделю до того перестать думать; а чтобы могли они то
произвести с большим успехом, не оставляя трудов на пользу государства, им
надлежало упражняться в счете. Улицы перед дворцом, где должны были
заседать члены капитула орденов, философы и естествоиспытатель, были густо
застланы соломой, дабы стук колес не помешал мудрецам; по той же причине
возбранялось бить в барабаны, производить музыку и даже громко
разговаривать вблизи дворца. В самом же дворце все ходили в толстых
войлочных туфлях и объяснялись знаками.
Семь дней напролет, с раннего утра до позднего вечера, длились
совещания, но все еще нельзя было и помышлять о каком-нибудь решении.
Князь в совершенном нетерпении то и дело посылал передать им, что
должны же они, черт подери, наконец измыслить что-нибудь путное. Но это
нисколько не помогало.
Естествоиспытатель исследовал, насколько было возможно, сложение
Циннобера, измерил высоту и ширину его горба и представил капитулу
точнейшие на сей счет вычисления. Он-то и предложил наконец призвать на
совещание театрального портного.
Как ни странно было это предложение, его приняли единогласно, — в таком
все находилось беспокойстве и страхе.
Театральный портной, господин Кеэс, был человек чрезвычайно пронырливый
и лукавый. Едва только ему изложили, в чем состояло затруднение, едва он
поглядел на вычисления естествоиспытателя, как у него уже было под рукой
великолепнейшее средство укрепить орденскую ленту на надлежащем месте.
А именно — на груди и на спине нужно нашить известное число пуговиц и к
ним пристегивать орденскую ленту. Произведенный опыт удался на славу.
Князь был в восхищении и одобрил предложение капитула отныне учредить
для ордена Зелено-пятнистого тигра несколько различных степеней — по числу
пуговиц, с коими его жалуют. Например, орден Зелено-пятнистого тигра с
двумя пуговицами, с тремя пуговицами и так далее. В виде особого отличия,
какого никто другой не смел домогаться, министр Циннобер получил орден с
двадцатью алмазными пуговицами, ибо как раз двадцать пуговиц потребовало
его удивительное телосложение.