Портной Кеэс получил орден Зелено-пятнистого тигра с двумя золотыми
пуговицами, и так как сам князь, несмотря на помянутую счастливую выдумку,
считал его плохим портным и потому не хотел у него одеваться, то он был
пожалован чином действительного тайного обер-костюмера князя.
Доктор Проспер Альпанус задумчиво глядел из окна своего сельского дома
в парк. Всю ночь напролет он был занят тем, что составлял гороскоп
Бальтазара, а при этом разузнал кое-что и относительно маленького
Циннобера. Но всего важнее для него было то, что случилось с малышом в
саду, когда его подстерегли Пульхер и Адриан. Проспер Альпанус намеревался
было кликнуть своих единорогов, чтобы они подали раковину, так как он
хотел отправиться в Хох-Якобсхейм, как вдруг загремела карета и
остановилась подле решетчатых ворот парка. Доложили, что канонисса фон
Розеншен желает поговорить с господином доктором.
— Добро пожаловать! — сказал Проспер Альпанус, и дама вошла.
На ней было длинное черное платье, и она была закутана в покрывало,
подобно матроне. Проспер Альпанус, объятый странным предчувствием, взял
трость и устремил на незнакомку искрящиеся лучи своего набалдашника. И вот
как будто молнии с легким потрескиванием засверкали вокруг дамы, и она
явилась в белом прозрачном одеянии, блестящие стрекозьи крылья были у нее
за плечами, белые и красные розы заплетены в волосах. «Эге-ге!» —
прошептал Проспер, спрятав трость под шлафрок, и тотчас дама предстала в
прежнем своем виде.
Проспер Альпанус приветливо пригласил ее сесть. Фрейлейн фон Розеншен
сказала, что у нее было давнишнее намерение посетить господина доктора в
его сельском доме, дабы приобрести знакомство с человеком, коего вся
округа славит как весьма искусного, благодетельного мудреца. Верно, он
удовольствует ее просьбу и согласится как врач наблюдать за расположенным
неподалеку приютом для благородных девиц, ибо старые дамы частенько
прихварывают и не получают никакой помощи. Проспер Альпанус учтиво
ответил, что хотя он уже давно оставил практику, но согласен сделать
исключение и в случае надобности посетить призреваемых девиц, затем он
осведомился, не страдает ли сама фрейлейн фон Розеншен от какого-нибудь
недуга. Фрейлейн ответила уверением, что она лишь время от времени
замечает ревматические боли в членах, когда ей случается простудиться на
утренней прогулке, но сейчас она совершенно здорова, и тут она перевела
беседу на какую-то безразличную тему. Проспер спросил, не желает ли она,
так как только что наступило утро, выпить чашку кофе? Розеншен заметила,
что канониссы никогда не пренебрегают этим. Кофе подали, но, как ни
старался Проспер налить его, чашки оставались пустыми, хотя кофе и лился
из кофейника.