Как профессор Мош Терпин испытывает природу в княжеском винном
погребе. — Mycetes Beelzebub. — Отчаяние студента Бальтазара. — Благотворное
влияние хорошо устроенного сельского дома на семейное счастье. — Как Проспер
Альпанус преподнес Бальтазару черепаховую табакерку и затем
уехал.
Бальтазар, укрывшийся в деревне Хох-Якобсхейм, получил из Керепеса от
референдария Пульхера письмо следующего содержания:
«Дела наши, дорогой друг Бальтазар, идут все хуже и хуже. Наш враг,
мерзостный Циннобер, сделался министром иностранных дел и получил орден
Зелено-пятнистого тигра с двадцатью пуговицами. Он вознесся в любимцы
князя и берет верх во всем, чего только пожелает. Профессор Мош Терпин на
себя не похож: так он напыжился от глупой гордости. Предстательством
своего будущего зятя он заступил место генерал-директора всех совокупных
дел по части природы во всем государстве, — должность, которая приносит
ему немало денег и множество других прибытков. В силу помянутой должности
генерал-директора он подвергает цензуре и ревизии солнечные и лунные
затмения, равно как и предсказания погоды во всех календарях, дозволенных
в государстве, и в особенности испытывает природу в резиденции князя и ее
окрестностях. Ради сих занятий он получает из княжеских лесов
драгоценнейшую дичь, редчайших животных, коих он, дабы исследовать их
естество, велит зажаривать и съедает. Теперь он пишет (или, по крайности,
уверяет, что пишет) трактат, по какой причине вино несхоже по вкусу с
водой, а также оказывает иное действие, и сочинение это он намерен
посвятить своему зятю. В сих целях Циннобер исхлопотал Мошу Терпину
дозволение в любое время производить штудии в княжеском винном погребе. Он
уже проштудировал пол-оксгофта старого рейнвейна, равно как и несколько
дюжин шампанского, а теперь приступил к бочке аликанте. Погребщик в
отчаянии ломает руки. Итак, профессору, который, как тебе известно, самый
большой лакомка на свете, повезло, и он вел бы весьма привольную жизнь,
если бы часто не приходилось ему, когда град побьет поля, поспешно
выезжать в деревню, чтобы объяснить княжеским арендаторам, отчего
случается град, дабы и этим глупым пентюхом малость перепало от науки и
они могли бы впредь остерегаться подобных бедствий и не требовать
увольнения от арендной платы по причине несчастья, в коем никто, кроме них
самих, не повинен.
Министр никак не может позабыть принятые от тебя побои. Он поклялся
отомстить. Тебе уж больше нельзя показываться в Керепесе. И меня он тоже
жестоко преследует, так как я подглядел его таинственное обыкновение
причесываться у крылатых дам. До тех пор пока Циннобер будет любимцем
князя, мне нечего и рассчитывать заступить какую-нибудь порядочную
должность. Моя несчастливая звезда беспрестанно приводит меня к встрече с
этим уродом там, где я совсем не ожидаю, и всякий раз роковым для меня
образом. Недавно министр во всем параде, при шпаге, звезде и орденской
ленте, был в зоологическом кабинете и, по своему обыкновению, подпершись
тросточкой, стоял на цыпочках перед стеклянным шкафом с редчайшими
американскими обезьянами. Чужестранцы, обозревавшие кабинет, подходят к
шкафу, и один из них, завидев нашего альрауна, восклицает: «Ого! Какая
милая обезьяна! Какой прелестный зверек — украшение всего кабинета. А как
называется эта хорошенькая обезьянка? Откуда она родом?»