Твое стихотворенье «Землетрясенье» меня восхитило[97]. Жуковский также был от него в восторге[98]. Это, по его мнению, лучшее не только из твоих, но даже
из всех русских стихотворений. Взять событие из минувшего и обратить его к
настоящему — какая умная и богатая мысль! А примененье к поэту, завершающее
оду, таково, что его следует всякому из нас, каково бы ни было его поприще,
применить к самому себе в эту тяжелую годину всемирного землетрясенья, когда
все помутилось от страха за будущее. Друг! перед тобой разверзается живоносный
источник. В словах твоих поэту:
И приноси дрожащим людям
Молитвы с горней вышины! —
заключаются слова тебе самому. Тайна твоей музы тебе открывается. Нынешнее
время есть именно поприще для лирического поэта. Сатирой ничего не возьмешь;
простой картиной действительности, оглянутой глазом современного светского
человека, никого не разбудишь: богатырски задремал нынешний век. Нет, отыщи в
минувшем событье подобное настоящему, заставь его выступить ярко и порази его в
виду всех, как поражено было оно гневом Божьим в свое время; бей в прошедшем
настоящее, и в двойную силу облечется твое слово: живей через то выступит
прошедшее и криком закричит настоящее. Разогни книгу Ветхого Завета: ты найдешь
там каждое из нынешних событий, ясней как день увидишь, в чем оно преступило
пред Богом, и так очевидно изображен над ним совершившийся Страшный Суд Божий,
что встрепенется настоящее. У тебя есть на то орудья и средства: в стихе твоем
есть сила, и упрекающая и подъемлющая. То и другое теперь именно нужно. Одних
нужно поднять, других попрекнуть: поднять тех, которые смутились от страхов и
бесчинств, их окружающих; попрекнуть тех, которые в святые минуты небесного
гнева и страданий повсюдных дерзают предаваться буйству всяких скаканий и
позорного ликованья. Нужно, чтобы твои стихи стали так в глазах всех, как
начертанные на воздухе буквы, явившиеся на пиру Валтасара[99], от которых все пришло в ужас еще прежде, чем могло
проникнуть самый их смысл. А если хочешь быть еще понятней всем, то, набравшись
духа библейского, опустись с ним, как со светочем, во глубины русской старины и
в ней порази позор нынешнего времени и углуби в то же время глубже в нас то,
перед чем еще позорнее станет позор наш. Стих твой не будет вял, не бойся;
старина даст тебе краски и уже одной собой вдохновит тебя! Она так живьем и
шевелится в наших летописях. На днях попалась мне книга: «Царские выходы»