Мужчина говорит: (с болью в голосе)
– А потом этого ничего не стало. Ничего. Ни неба, ни солнца. Окна остались, но в них уже ничего не отражалось. И разглядывать отражения уже тоже стало некому. Весь мир умер. В несколько мгновений.
…В этот момент состав замедляется и проезжает «предбанник» Станции. Это – разорённая квартира, или зал ожидания, и т.д. (может быть оформлена с намёком на жилой уют – например, в углу светится лампа, но мебель перевёрнута, на полу лежит брошенная кукла или плюшевый медведь, дымится стакан чая, телевизор (радиоприёмник) свисает с провода, в нём показывают концерт (изображение чёрно-белое) – исполняют музыку (по вкусу, предпочтительно – ретро, джаз, 30-е годы, и т.д.).
Концерт прерывается сообщением: «Внимание, внимание! Срочная всеобщая эвакуация! Атомная тревога! Всем гражданам, находящимся поблизости от станций местрополитена, предписывается немедленно спуститься в вестибюли станций! Повторяю, срочно…» – трансляция прерывается, телевизор гаснет, мигает и гаснет лампа.
Мужской голос комментирует:
– И люди спустились в метро. Потому что когда-то оно замышлялось как гигантское противоатомное бомбоубежище, способное спасти десятки тысяч жизней, когда наступит конец света. Хотя на самом деле выжить удалось только части из них. И чем больше времени проходит с того мига, тем меньше их остаётся… Человечество уходит во тьму.
Состав продолжает движение и въезжает собственно на Станцию. Здесь почти полная темнота – из неё выхвачен только кусок посреди платформы – там либо горит бочка, либо работает одна-две лампы аварийного освещения (красные). Далее это место, вокруг которого будет разворачиваться значительная часть событий, условно называется «костёр»
Состав замирает напротив сцены. Дверь открывается со скрипом. Из кабины машиниста выбегает маленькая девочка в платке (Алёнка). Следом за ней, кряхтя, выбирается Машинист (ему около 60 лет, на нём драный метрополитенный китель, на голове – засаленная фуражка).
Треплет девочку по голове:
– И нравится тебе в кабине состава сидеть…
Алёнка:
– Я бы хотела как ты быть – машинистом…
Машинист, ласково:
– Да уж какие сейчас машинисты. Мы и в туннель-то дальше, чем на сто метров зайти боимся… Мама вот твоя не побоялась, и видишь, как оно…
Грустно:
– Сейчас больше машинисты не нужны. В этом мире некуда ехать, и плыть некуда. Всё смысл теряет… Когда я маленьким был, у меня все друзья хотели стать – кто лётчиком, кто моряком. А теперь что – даже сами слова эти слова пылью покрылись…
Подходят к костру. Там никого нет. Машинист садится у огня. Девочка забирается к нему на колени. Он гладит её по голове. Она просит: