– Ты что, Коська?-А сама плачет...
– Ольга Петровна. Вот ваша сумка, все цело, ни синь пороха не тронуто...
– Это был счастливейший день в моей жизни, во всей моей жизни,– рассказывала она мне.
Оказывается, что в сумке, кроме инструментов, были казенные деньги и документы. Пропажа сумки была погибелью для нее: под суд!
– Коська сунул мне в руку сумку и исчез... Когда я выбежала за ним на двор, он был уже в воротах и убежал,-продолжала она.
Через год она мне показала единственное письмо от Коськи, где он сообщает-письмо писано под его диктовку,– что пришлось убежать от своих «ширмачей», «потому, что я их обманул и что правду им сказать было нельзя... Убежал я в Ярославль, доехал под вагоном, а оттуда попал летом в Астрахань, где работаю на рыбных промыслах, а потом обещали меня взять на пароход. Я выучился читать».
Это было последнее известие о Коське.
Давно умерла Ольга Петровна...
*
1923 год. Иду в домком. В дверях сталкиваюсь с человеком в черной шинели и тюленьей кепке.
– Извиняюсь.
– Извиняюсь.
Он поднимает левую руку, придерживая дверь, и я вижу перед собой только два вытянутых пальца-указательный и мизинец, а двух средних нет. Улыбающееся, милое, чисто выбритое лицо, и эти пальцы...
Мы извинились и разошлись.
За столом управляющий. Сажусь.
– Встретили вы сейчас интересного человека?
– Да, пальцев на руке нет. Будто козу кажет!
– Что пальцы? А глаза-то у него какие: один-зеленый, а другой – карий... И оба смеются...
– Наш жилец?
– К сожалению, нет. Приходил отказываться от комнаты. Третьего дня отвели ему в No 6 по ордеру комнату, а сегодня отказался. Какой любезный! Вызывают на Дальний Восток, в плавание. Только что приехал, и вызывают. Моряк он, всю жизнь в море пробыл. В Америке, в Японии, в Индии... Наш, русский, старый революционер 1905 года... Заслуженный. Какие рекомендации! Жаль такого жильца... Мы бы его сейчас в председатели заперли...
– Интересный?-говорю.
– Да, очень. Вот от него мне памятка осталась. Тогда я ему бланк нашей анкеты дал, он написал, а я прочел и усомнился. А он говорит: «Все правда. Как написано– так и есть. Врать не умею».
Управляющий передает мне нашу домовую анкету. Читаю по рубрикам:
"Касьян Иванович Иванов, 45 лет.
Место рождения: Москва, дом Ромейко на Хитровке.
Мать: солдатка-нищенка.
Отец: неизвестный".
А в самом верху анкеты, против рубрики «Должность», написано: «Штурман дальнего плавания».