— А теперь ты, — велел он.
Первые десять раз Бэйн подтянулся без усилий, следующие пять ему достались с трудом, а последние пять были просто мучительными.
Несколько часов Свирепый заставлял его выполнять изнуряющие упражнения. Бэйн проделал их все и в изнеможении упал на холодную землю.
— Пора завтракать, — сказал Свирепый.
— Мне не хочется есть, — ответил Бэйн.
— Как знаешь, — пожал плечами Свирепый и вошел в дом. Бэйн вошел следом и сидел тихо, пока Свирепый смешал овес с молоком и поставил в черную железную печь.
— Зачем ты до сих пор выступаешь? — спросил Бэйн, когда Свирепый склонился над котелком, помешивая кашу.
— А почему бы и нет?
Персис рассказывал, что, выступая, ты заработал огромные деньги.
— Это правда. Мне удалось скопить почти десять тысяч золотых, но у меня все отняли, когда я перестал выступать. Эта ферма — единственное, что у меня осталось. Я опозорил славное имя гладиатора. А теперь ты расскажи, зачем хочешь стать гладиатором. Ты жаждешь славы, денег или мести?
Он посмотрел на светловолосого юношу.
— Да, мне нужно что-то из этого.
— Так я и подумал. Ты хочешь найти того, кто чуть не убил тебя, и доказать себе, что ты не хуже.
— Нет, — отрезал Бэйн, — я хочу убить этого ублюдка за все то, чего он меня лишил.
— Интересно, — сказал Свирепый, — совет твоего друга становится все более ценным. Не будем больше об этом.
Открылась дверь, и в кухню вошла молодая девушка. Бэйн дал ей лет тринадцать. Она была очень стройной, с длинными белокурыми волосами. На девушке была коричневая хлопчатая ночная рубашка. Зевнув, она повернулась к столу.
— Доброе утро, дедушка, — сонно сказала она.
— Долго спишь, принцесса, — ласково ответил Свирепый, — тебе снились хорошие сны?
— Никогда не помню, что мне снится, — ответила девочка, — ты ведь знаешь об этом.
Тут она заметила Бэйна и повернулась к нему. У нее были огромные василькового цвета глаза. Бэйн улыбнулся, но она не улыбнулась в ответ.
— Ты кто? — спросила она.
— Я Бэйн из ригантов.
— А я Кара. — Она уселась за стол напротив него, — Ты выглядишь усталым.
— Я и правда немного устал, — ответил Бэйн. Ее прямота одновременно привлекала и смущала. Свирепый разложил густую кашу на три деревянные тарелки и подал на стол:
— Вот мед, сахар и соль, как тебе больше нравится. Бэйн пододвинул тарелку к себе.
— Каша очень горячая, дай ей остыть или добавь молока, иначе язык обожжешь, — посоветовала Кара.
Бэйн усмехнулся и покачал головой.
— Почему ты смеешься? — спросила Кара. — Разве я сказала что-то смешное?
— Я просто подумал, что ты очень похожа на дедушку, принцесса, — пояснил Бэйн.