О'Доннелл перешла сразу к делу и обратилась к Риццоли:
— Вы сказали, это касается Уоррена Хойта.
— Вы переписывались с ним.
— Да. Разве это противозаконно?
— Каков был характер вашей переписки?
— Раз уж вам известно о ней, то, я полагаю, вы читали письма.
— Каков был характер вашей переписки? — Риццоли невозмутимо повторила вопрос.
О'Доннелл на мгновение уставилась на нее, словно оценивая противника. Она уже поняла, что Риццоли противник, и повела себя соответствующим образом, настроившись на оборону.
— Для начала я должна задать вам вопрос, детектив, — парировала О'Доннелл. — С чего вдруг моя переписка с мистером Хойтом заинтересовала полицию?
— Вам известно, что он бежал из тюрьмы?
— Да, конечно. Это передавали в выпуске новостей. И потом, полиция штата связывалась со мной на предмет того, не пытался ли он искать встречи со мной. Они опрашивали всех, кто переписывался с Уорреном.
Уоррен. Выходит, они называли друг друга по имени.
Риццоли открыла большой почтовый конверт, который принесла с собой, достала оттуда застегнутый на молнию пластиковый мешок с тремя поляроидными снимками и протянула его О'Доннелл.
— Вы посылали эти фотографии мистеру Хойту?
О'Доннелл едва взглянула на снимки.
— Нет. А почему вы спрашиваете?
— Вы ведь их даже не разглядели.
— В этом нет необходимости. Я никогда не посылала мистеру Хойту никаких фотографий.
— Они были обнаружены в его камере. В конверте с вашим обратным адресом.
— Должно быть, он использовал мой конверт для хранения фотографий. — Она вернула снимки Риццоли.
— А что именно посылали ему вы?
— Письма, документы, которые он должен был подписать и вернуть.
— Что за документы?
— Его школьная характеристика, выписка из педиатрической истории болезни. Мне важна любая информация, которая помогла бы осмыслить его личность.
— И сколько раз вы ему писали?
— Кажется, четыре-пять раз.
— И он ответил?
— Да. Я подшила его письма в дело. Можете взять копии.
— Он не пытался связаться с вами после побега?
— Неужели вы всерьез полагаете, что я бы призналась в этом властям?
— Не знаю, доктор О'Доннелл. Я не знаю характера ваших отношений с мистером Хойтом.
— Это была переписка. Никаких отношений не было.
— И все-таки вы писали ему. Четыре или пять раз.
— Я еще и ездила к нему. Интервью записано на видеопленку, можете взглянуть.
— Почему вы решили взять у него интервью?
— Ему есть что рассказать. У него есть чему поучиться всем нам.
— Например, тому, как кромсать женские тела? — Слова сорвались с губ, прежде чем Риццоли успела подумать. Ее горечь устала биться о броню равнодушия этой женщины.