— Вы хотите сказать, что виновато во всем это? — произнесла Риццоли, указывая на трещины в черепе.
— Да.
— Да перестаньте.
— Взгляните на этот снимок, детектив. Видите, где прошла трещина? И вспомните, какой участок мозга находится прямо под ней. — Она обернулась и посмотрела на Дина.
Он невозмутимо встретил ее взгляд и произнес:
— Лобные доли.
Легкая улыбка пробежала по губам О'Доннелл. Ей явно доставляло удовольствие сразиться с давним оппонентом.
— А какой смысл был в этом снимке? — спросила Риццоли.
— Меня пригласил адвокат обвиняемого и попросил сделать нейропсихиатрическое заключение. Я провела так называемый Висконсинский тест по сортировке карточек и тест из батареи Холстеда — Рейтана, сделала магниторезонансное сканирование его мозга. И все эти исследования подтвердили один и тот же диагноз: человек получил серьезнейшую травму обеих лобных долей головного мозга.
— Но вы же сказали, что он совершенно оправился от травмы.
— Так казалось.
— И все же он был психически ненормальный или нет?
— Даже при сильном повреждении фронтальных долей вы можете спокойно ходить, говорить, выполнять свои ежедневные обязанности. Вы можете побеседовать с тем, кто перенес фронтальную лоботомию, и не заметить никаких отклонений. Но на самом деле мозг серьезно поврежден. — Она опять указала на снимок. — У этого человека так называемый синдром растормаживания. Лобные доли мозга отвечают за предусмотрительность и адекватность поступков. За способность контролировать импульсы. Если доли повреждены, вы становитесь социально опасным. Вы демонстрируете неадекватное поведение, не испытывая при этом ни чувства вины, ни душевной боли. Вы теряете способность контролировать вспышки жестокости. А мы все подвержены таким импульсам, когда нас охватывает ярость и мы готовы ударить. Скажем, кто-то «подрезал» вас на машине, и вам уже хочется протаранить обидчика. Я уверена, что вам знакомы такие чувства, детектив. Когда от злости хочется кого-то убить.
Риццоли ничего не ответила, да и что было говорить, если она сознавала правоту О'Доннелл.
— Общество полагает, что акты насилия и жестокости есть проявление зла или порока. Нас уверяют в том, что мы способны контролировать собственное поведение, что каждый из нас волен выбирать, ударить или не ударить другого человека. Но нашими поступками руководит не только мораль. Есть еще и биология. Лобные доли мозга помогают нам интегрировать мысли и действия, просчитывать их последствия. Не будь такого контроля, мы бы поддавались каждой эмоции. То же самое случилось и с этим человеком. Он утратил способность контролировать собственное поведение. Он испытывал сексуальное влечение к дочери, и он стал ее домогаться. Жена разозлила его, и он забил ее до смерти. Время от времени у каждого из нас появляются порочные мысли, пусть даже мимолетные. Мы видим привлекательного незнакомца, и вот уже нас неудержимо тянет заняться с ним сексом. Это всего лишь мгновение мысли. Но что, если мы уступим ей? Что, если не сможем остановиться? Этот сексуальный импульс может привести к насилию. Или хуже того.