– Московская прописка есть? – немедленно осведомился сержант.
– Есть, – скучно подтвердил Курочкин, заранее предвидя, что сейчас скажет сержант.
– Покажи документы, бегунок, – тут же потребовал Мымрецов и протянул руку, не занятую дубинкой.
– Паспорт дома, – чистосердечно признался Дмитрий Олегович. – В шкафчике, на второй полке. Рядом с электробритвой… Я ведь в овощной шел, зачем там документы?
Ответы Курочкина ничуть не огорчили сержанта. Наоборот, он был бы весьма разочарован, предъяви ему сейчас Курочкин паспорт с пропиской и кучу всяких справок, доказывающих, что Дмитрий Олегович К. – не уругвайский шпион, не беглый рецидивист и даже не верблюд. Теперь же у Курочкина не оставалось шансов легко отделаться.
– Чудненько, – проговорил Мымрецов и даже на радостях укротил дубинку, сунув ее себе под мышку. – Документов нет, прописка под вопросом, ручной клади не имеется… Стой-ка бегунок! – внезапно сообразил сержант. – У тебя же был чемодан. Куда делся? Отвечай!
Дмитрий Олегович промолчал. Похоже, бдительный сержант сумел бы выискать криминал в любой ситуации. Если бы дипломат находился сейчас в руках Курочкина, наверняка последовал бы вопрос: откуда дипломат взялся и нет ли там чего противозаконного? И так и сяк – плохи дела.
– Не отвечаешь, – удовлетворенно сказал сержант. – Нарушение паспортного режима – раз, сопротивление при задержании – два… Можно считать, уже сидишь.
Кажется, Мымрецов и впрямь намерился отыграться на Курочкине по самой полной программе. Про себя Дмитрий Олегович произнес неласковое слово по адресу румяного капитана: зачем, спрашивается, раздразнил подчиненного?
– Я, по-моему, не сопротивлялся… – осторожно заметил Дмитрий Олегович.
– Будешь, – уверил его Мымрецов. – Сейчас я тебя поведу в комнату милиции, и по пути ты обязательно начнешь брыкаться. – Мстительный сержант щелкнул по ручке своей дубинки, которую все еще держал под мышкой.
– Я думаю… – начал Курочкин, глянув за спину Мымрецова.
– А ты не думай! – возликовал страж порядка. – За тебя товарищ сержант уже подумал!
В тот же миг резиновая дубинка, словно живая, выскользнула из-под мышки товарища сержанта и бросилась прочь от своего хозяина. Помогал ей в этом резвый пацан лет семи: именно его и заметил Курочкин позади Мымрецова, пока тот распинался, как будет арестовывать Дмитрия Олеговича и тащить на цугундер. Пацан был маленький и верткий; он не таранил толпу, а проскальзывал между гражданами.
Надо полагать, парень давно присматривался к НАСТОЯЩЕЙ милицейской дубинке, и вот теперь мечта его была близка к осуществлению.