Нe обращая внимания на Торгуна, Бретана выскользнула из его рук и, громко вскрикнув от боли, тяжело опустилась на гладкую сосновую палубу корабля. Вместе со своей жертвой, которую так и не освободили от кляла во рту и веревки на запястьях, он уверенно проследовал к носу своего одномачтового судна, по пути раздавая команды матросам.
Бретана попыталась прикинуть, сколько всего человек было на таком большом корабле, но сделать это оказалось трудно из-за того, что с берега прибывали все новые люди из отряда, совершавшего набег на замок. Они, судя по всему, сопровождали ее с Торгуном от самого Глендонвика. «Наверное, человек двадцать пять», — подумала она.
Между тем викинги-гребцы заняли свои места. Каждый из них мог хорошо видеть измученную Бретану, прислонившуюся к изогнутым голым дубовым ребрам корпуса корабля.
Часть корпуса корабля находилась на берегу, однако для ускорения погрузки команды и огромного коня Торгуна были сброшены еще и сходни. Матросы пытались успокоить лошадь, ступившую на узкую и шаткую доску, и все же нервное ржанье выдавало волнение животного.
В нескольких шагах от Бретаны, рядом с кормой, два рослых скандинава, одетые, как и Торгуя, наклонились над бортом, затаскивая сходни на палубу. Гребцы взялись за весла.
Увидев, что приготовления к отплытию закончены, Торгун резким голосом что-то приказал им. Три матроса на берегу мгновенно столкнули корабль в море, а пятнадцать натренированных гребцов единым согласованным движением своих весел прорезали поверхность волнующегося прибоя. По команде стоящего на носу корабля мускулистого человека гребцы в четком ритме размеренно поднимали и опускали весла.
Почти мгновенно боевой корабль начал набирать скорость и быстро удаляться от берега. По мере того как морской пейзаж перед ними выравнивался в монотонное серое пространство, Бретана с ужасом наблюдала за тем, как все дальше и дальше за пенящейся волной в кильватере корабля оставались меловые утесы Глендонвика.
Вскоре она с трудом могла различить небольшие силуэты собравшихся на берегу саксов на конях. Впереди был виден гнедой жеребец Эдуарда, без сомнения, с ее отчимом в седле. Как все-таки похоже на него: прибыть как раз вовремя, чтобы наблюдать за ее отплытием, но слишком поздно, чтобы воспрепятствовать этому, и при этом без какого-либо риска для своей драгоценной шкуры.
Бретана нехотя согласилась с тем, что Эдуард мало что мог сделать, чтобы помочь ей. Она все же подозревала, что такой поворот событий не мог не устраивать его. Теперь он стал единоличным владельцем Глендонвика и будет править им без всяких помех со стороны своевольной жены.