По левую руку от нее ряд за рядом лежали человеческие скелеты, расположенные в идеальной симметричности относительно друг друга. Среди них можно было различить нечто вроде мумий в полуистлевших древних одеждах. Мелисанда содрогнулась от этого ужасного лица владений богини смерти…
— О мой Бог! — прошептала она. — Ты тащишь меня через город мертвецов!
— Сударыня, я всего лишь пытаюсь спасти вас, — напомнил он и подхватил ее на руки: ноги ее были поранены. Конар заглянул ей в глаза. — На вашем месте я бы не стал особенно капризничать…
Она еще не совсем оправилась от страха, но замечание вызвало у нее улыбку.
— Тысячи извинений, сударь! В следующий раз, когда меня будут похищать, я позабочусь об удобной обуви!
— А самое главное, чтоб на вас была одежда, — в тон ей добавил Конар.
— Но ведь это случилось сразу после нашей любви… — тихо сказала она.
Мелисанде не надо было объяснять, как мало у ни надежды на спасение. Но от одного взгляда этих синих глаз она начинала испытывать невольный трепет, ничего общего не имеющий со страхом. Поразительно, но она чувствовала себя в безопасности, ей было даже уютно.
Она просто обмирала от счастья.
Он пришел за нею!
Она снова в надежном кольце его рук. Она чувствует исходящую от него спокойную силу.
И зачем ей вообще понадобилось возвращаться мой в одиночку?
Но ведь он уехал от нее на войну.
И все же она была не права. Она почувствовала потребность немедленно сказать ему об этом, но сейчас было не время для разговоров.
Ни слова не говоря, Конар стремительно шагал по коридору, усеянному человеческими останками, прижимая ее к груди, и она чувствовала холод его доспехов.
Наконец он снова опустил ее на землю и взял за руку, увлекая следом за собой. Впереди, в лунном свете, смутно белела небольшая лестница.
— Быстро вверх! — скомандовал он, и она полезла вверх, то и дело оступаясь на скользких от влажного лишайника ступеньках.
И вот они выбрались на поверхность. Она невольно замерла на месте: повсюду сновали даны. Одни копошились возле укреплений, другие отдыхали под покровом древних развалин.
Ярко пылали костры.
Мелисанда знала, что викинги очень жестоки, что прежде чем убить пленника, они забавляются с ним самым бесчеловечным образом. Они распарывают ему живот и привязывают к дереву, обрекая на медленную смерть. Про них даже рассказывали, что они любят посидеть за трапезой, накрытой на теле поверженного врага вместо обеденного стола.
Все это Мелисанда знала, но сейчас, при свете костров, она закрыла глаза, не в силах вынести открывшегося им зрелища.