Жак и слуги постоянно опекали ее, но полностью за нее отвечал только он. Теперь, когда Эрик немного остыл, пора было увидеться с ней вновь.
Он не знал с точностью, что она предпримет.
Конвент завершился двадцать седьмого марта, и Эрик вернулся в Уильямсберг, где, согласно его приказу, должна была ждать Аманда.
Но он не поехал сразу домой, а остановился в таверне «Роли», чтобы промочить пересохшее горло элем и принять ванну в одной из задних комнат с помощью единственного мальчишки-слуги, который никак не мог взять в толк, зачем Эрику потребовалось так отдраивать себя. Он мог бы поехать домой и насладиться ванной в гораздо более комфортабельных условиях, но не хотел предстать перед Амандой грязным, покрытым дорожной пылью. Слишком многое разделяет их теперь. И он был далек от желания видеть жену.
— Черт бы ее побрал! — громко проворчал он под горячим влажным полотенцем, лежавшим на лице.
— Простите, милорд? — озадаченно спросил слуга.
Эрик негромко засмеялся, снял полотенце и улыбнулся мальчишке:
— Ничего, дружок. Просто используй все возможности, пока не женился, да и потом тоже не зевай.
Слуга ухмыльнулся. Эрик положил полотенце на лицо, и опять она предстала перед его масленным взором. Аманда.
Сколько раз он лежал без сна, терзая себя! Мир вокруг распадался на части, его жизнь сплеталась с драматическими революционными событиями, но, несмотря на это, он проводил ночи, а порой и дни в болезненных раздумьях, мечтах и кошмарных снах, главным действующим лицом в которых была его жена. Он слишком сильно любил ее. И это было мучительно: день за днем гадать, что же она чувствует к нему, никогда не знать наверняка, что скрыто за дрожащими ресницами в этих красивых глазах. В ней всегда оставалось что-то загадочное, недоступное ему. Он ушел от нее в гневе, но именно ему пришлось расплачиваться. Сейчас, зная о ней гораздо больше, он хотел попытаться еще раз выяснить, что на самом деле лежит на сердце Аманды.
И еще, признавался себе Эрик, дело было в уязвленной мужской гордости. Он порой поступался собой ради нее. Внутренне он поклялся, что никогда не предаст Виргинию, или другие колонии, или своих соратников из-за нее.
Вода остыла Он попросил полотенце и одежду, быстро оделся и, дав слуге на чай, вышел на улицу, где был привязан его конь. До дома оставалось всего несколько минут езды.
Подъехав к особняку, Эрик помедлил. Послушалась ли Аманда его приказа приехать сюда? Его слова были сухими, но он недвусмысленно требовал ее присутствия. То письмо продиктовала его гордость Мягко сияющая луна поднялась на небо. Первые весенние розы уже начали распускаться, побеги винограда карабкались по решетчатым шпалерам на крыльце. В гостиной неярко светил газовый рожок, и у Эрика вдруг неистово забилось сердце: глядя на окна, он увидел за ними ее силуэт. Тонкая, грациозная, Аманда прошла через комнату к выходу. Спустя несколько секунд она уже открыла парадную дверь.