— Аманда, веди себя как следует в мое отсутствие. Не предай меня снова. Не предай свое сердце, любимая. Ибо на этот раз я не смогу простить.
Она натянула простыню до подбородка.
— Как я могу предать тебя? Ведь патриоты правят теперь в Виргинии!
— Но губернатор Данмор находится на своем корабле в устье Джемса, недалеко отсюда, любовь моя. Совсем недалеко. — Он вздохнул и стал накручивать локон ее волос на палец. — Аманда, я взял тебя в жены, я твой муж и помню, что жена должна следовать за мужем. Но сегодня я говорю тебе: если хочешь уйти — сделай это. Сделай это сейчас, и я благословлю тебя. Я могу посадить тебя на корабль, и еще сегодня, прежде чем я уеду, ты увидишься с губернатором.
— Нет! — поспешно выкрикнула Аманда.
— Можно ли расценивать это как признание, что ты перешла на сторону патриотов? — спросил он.
Она покраснела и покачала головой:
— Нет, Эрик. Я не могу лгать тебе. Но… и не хочу оставлять тебя.
— Тогда осмелюсь предположить, что ты наконец проявляешь пусть слабое, но все же чувство ко мне?
Она бросила на него быстрый взгляд и подумала, что он дразнит ее, так как в его глазах светилось озорство. Девушка покрылась пунцовым румянцем.
— Ты знаешь, что я…
— М-м-м, — промычал он, и прозвучало это жестко. — Я знаю, что тебе, кажется, больше нравится быть со мной — с мятежником, — чем находиться под опекой отца. Это трудно назвать комплиментом, мадам.
— Эрик, ради Бога, не будь столь жестоким в такой момент…
— Прости, любимая. Правда, прости, — пробормотал он. Она казалась такой искренней. Ее волосы растекались пламенеющей рекой вокруг нее. Белая простыня была натянута высоко, а в глазах, готовых брызнуть слезами, плескались все ее переживания.
Он отбросил в сторону простыню и лег сверху.
— Еще разочек, любовь моя. Излейся на меня, позволь своей нежности проникнуть в меня еще раз. Ради предстоящих мне холодных ночей — вдохни огонь мне в душу. Жена, отдай себя мне!
Ее руки обвились вокруг него. Она отдалась ему так, как никогда раньше, и действительно ощутила, что он словно оставил частицу себя самого внутри нее и взял ее пламя, которое согреет и уймет холодную дрожь, когда всплывет в памяти как-нибудь ночью.
Но вот близость завершилась, и Эрик понял, что пора подниматься.
Аманда осталась лежать в постели, в то время как он потребовал себе ванну. После того как он закончил, она тоже искупалась, а затем помогла мужу одеться. Помогла застегнуть перевязь, а завершив это, поплотнее запахнула тяжелый плащ, чтобы Эрику было теплее. Он притянул жену к себе и прижался губами к ее лбу, чувствуя, как истекают последние секунды их близости.