- Я надену вот это, - сказала королева и слабо рассмеялась. - Если управлюсь без служанки... Ланселет нежно коснулся ее лица.
- Я сам одену тебя, моя леди.
Он начал помогать Гвенвифар снимать порванное платье. Но затем лицо его исказилось, и он подхватил полураздетую Гвенвифар на руки.
- Когда я думаю, что этот... это животное касалось тебя... - произнес он, спрятав лицо на груди Гвенвифар, - а я, любя тебя, не смел даже притронуться...
Несмотря на все свое благочестие, Гвенвифар могла сейчас думать лишь об одном: она так старалась быть добродетельной, так старалась держать себя в руках, а Бог в ответ отдал ее в руки Мелеагранта, на позор и муки! А Ланселет, что предлагал ей любовь и нежность, но ушел с ее пути, чтоб не предать своего родича, - Ланселет оказался тому свидетелем! Гвенвифар повернулась и обняла его.
- Ланселет, - прошептала она, - любимый мой, желанный... прогони память о том, что он со мною сделал... давай задержимся здесь еще ненадолго...
На глаза Ланселета навернулись слезы; он бережно положил Гвенвифар на кровать, лаская ее дрожащими руками.
"Бог не вознаградил меня за добродетель. Так почему же я думаю, что он станет меня карать? - Но последовавшая за этим мысль напугала Гвенвифар. А может, никакого Бога нет - вообще никаких богов нет. Возможно, все это выдумали священники, чтоб говорить людям, что нам делать, и чего не делать, и во что верить, и чтобы отдавать распоряжения самому королю". Она приподнялась и притянула Ланселета к себе; ее распухшие губы коснулись его губ, ее руки заскользили по телу любимого, на этот раз - без страха и стыда. Гвенвифар не испытывала более сомнений. Артур? Артур не защитил ее от изнасилования. Она перенесла выпавшие ей страдания - теперь же она возьмет свое. Артур сам подтолкнул ее к тому, чтоб возлечь с Ланселетом, и теперь она будет делать что пожелает.
Два часа спустя они рука об руку покинули замок Мелеагранта. Они ехали рядом, время от времени касаясь друг друга, и Гвенвифар ни о чем более не беспокоилась; она, не таясь, смотрела на Ланселета, и глаза ее сияли радостью. Она обрела свою истинную любовь, и впредь даже не подумает ни от кого ее скрывать.
Глава 5
"Жрицы медленно идут по поросшему тростником берегу Авалона и несут факелы... Мне следовало бы находиться среди них, но я почему-то не могу... Вивиана рассердится, что я не иду вместе с ними, но я словно стою на дальнем берегу и не могу произнести слово, которое перенесло бы меня к ним..."
Врана идет медленно, и лицо ее покрыто морщинами - я никогда не видела ее такой, - а на виске появилась седая прядь... Волосы ее распущены; неужели она все еще дева, хранящая себя для бога? Ветер колышет пламя факелов и треплет белое одеяние Враны. Но где же Вивиана, где Владычица? Священная ладья стоит у берега вечной земли, но она не придет больше, чтоб занять место Богини... Но кто это в вуали и венце Владычицы?