Они свернули направо. Мы поехали прямо. Слава Богу.
Мэнни остановился на светофоре. У светофора был указатель “40-я Западная”. Двести семьдесят миль до Олив и короткая прогулка к моей квартирке. Час сорок на все. Ерунда – но не сегодня. Сегодня мне хотелось поскорее избавиться от общества Мэнни. Мне нужно было подумать. И решить, как же быть дальше.
– Поговори со мной, Анита, пожалуйста.
– Клянусь Богом, Мэнни, я просто не знаю, что сказать. – Правду; друзья должны говорить друг другу исключительно правду. Угу. – Мы знакомы уже четыре года, Мэнни. Ты хороший человек. Ты любишь свою жену и детей. Ты спас мне жизнь. Я спасла жизнь тебе. Я думала, что знаю тебя.
– Я не изменился.
– Нет. – Я посмотрела на него. – Ты изменился. Мэнни Родригес ни при каких обстоятельствах не стал бы приносить в жертву людей.
– Это было двадцать лет назад.
– На убийство нет срока давности.
– Ты сообщишь в полицию? – Его голос был очень тихим.
Светофор переключился, и мы влились в утренний поток машин – плотный, как обычно у нас в Сент-Луисе. Не лос-анджелесские пробки, конечно, но то и дело приходится тормозить и рвать с места. Очень раздражает. Особенно в это утро.
– У меня нет доказательств. Только слова Доминги. Я бы не назвала ее надежным свидетелем.
– А если бы у тебя были доказательства?
– Не надо меня провоцировать, Мэнни. – Я выглянула в окошко. Серебристая “миада” с опушенным верхом. Седеющий водитель был в лихой кепочке и гоночных крагах. Кризис среднего возраста.
– Розита знает? – спросила я.
– Подозревает, но не знает наверняка.
– Не хочет знать, – уточнила я.
– Наверное. – Он повернулся и взглянул на меня.
Красный “форд” был прямо перед нашим капотом.
– Мэнни! – заорала я.
Он ударил по тормозам, и только ремень безопасности не дал мне поцеловаться с приборной панелью.
– Господи, Мэнни, следи за дорогой!
Несколько секунд он сосредоточенно следил за дорогой, потом, уже не глядя на меня, спросил:
– Ты хочешь все рассказать Розите?
Я задумалась на мгновение. Потом отрицательно покачала головой, но, сообразив, что он не может этого увидеть, сказала:
– Вряд ли. В этом случае неведение – благо, Мэнни. Не думаю, что твоя жена это переживет.
– Она бросит меня и заберет детей.
Я в этом не сомневалась. Розита была очень религиозна и крайне серьезно относилась ко всем десяти заповедям.
– Она и так все время твердит, что, оживляя мертвых, я рискую своей бессмертной душой, – добавил Мэнни.
– Она об этом не задумывалась, пока Римский Папа не стал угрожать отлучить от Церкви всех аниматоров, если они не прекратят оживлять мертвецов.