Он не был слишком высок, не больше пяти футов одиннадцати дюймов. Его рубашка была такой белой, что светилась в темноте. Свободного покроя, с пышными рукавами и узкими высокими манжетами. Рубашка не застегивалась, только у ворота были длинные завязки. Но Жан-Клод даже их не затягивал, и вся его грудь была видна. Не будь рубашка заправлена в тесные черные джинсы, она развевалась бы у него за спиной, как мушкетерский плащ.
Его черные как смоль волосы вились мягкими локонами вокруг лица. Глаза, если бы кто-нибудь посмел в них заглянуть, были такого темного синего цвета, что казались почти черными. Два сверкающих темных сапфира.
Он остановился, не доходя до нас футов шести. Достаточно близко, чтобы мы могли разглядеть темный крестообразный шрам у него на груди. Это было единственное, что портило совершенство его тела. Во всяком случае, той части, которую я уже видела.
Мой шрам был результатом дурной шутки. Его – последней попытки какого-то бедолаги избежать смерти. Интересно, удалось ли бедолаге это? Ответит ли Жан-Клод, если я спрошу? Возможно. Но если ответ будет отрицательным, мне лучше его не слышать.
– Привет, Жан-Клод, – сказала я.
– Приветствую тебя, ma petite. (малышка) (фр.) – Его голое напоминал мех – такой же густой, мягкий и неуловимо непристойный, как будто только слышать его уже было грехом. Возможно, так оно и есть.
– Не называй меня “ma petite”, – сказала я.
Он чуть заметно улыбнулся. Ни намека на клыки.
– Как тебе больше нравится. – Он взглянул на Ирвинга. Ирвинг отвел взгляд, чтобы не смотреть в глаза Жан-Клоду. Никогда не смотрите в глаза вампиру. Никогда. Так почему же я смотрю и мне это сходит с рук? Действительно почему?
– Кто твой друг? – Последнее слово было произнесено очень мягко, но все равно с угрозой.
– Это Ирвинг Гризволд. Репортер из “Пост-Диспетч”. Он помогает мне в небольшом расследовании.
– А. – Жан-Клод обошел вокруг Ирвинга, как будто тот был выставлен для продажи и Жан-Клод хотел увидеть его со всех сторон.
Ирвинг с опаской следил за его действиями, потом посмотрел на меня. Глаза у него были круглые.
– Что происходит?
– Действительно, что, Ирвинг? – сказал Жан-Клод.
– Не трогай его, Жан-Клод.
– Почему ты не пришла повидаться со мной, мой маленький аниматор?
“Маленький аниматор” было ненамного лучше, чем “ma petite”, но я это проглотила.
– Я была занята.
В глазах его мелькнуло что-то похожее на гнев. А мне совершенно не хотелось, чтобы Жан-Клод взъярился.
– Я собиралась прийти, – сказала я.
– Когда?
– Завтра ночью.
– Сегодня вечером. – Это был приказ.