— Сколько ждать?
— Не больше десяти минут.
Я догадался, что он пошел попросить, чтобы за мной установили наблюдение. Через двенадцать минут он вернулся и сказал:
— Можете идти, Лэм, но не вляпайтесь в какую-нибудь историю.
За мной приставили следить двух полицейских, не меньше. Поэтому я отправился домой. Больше идти было некуда, разве что посмотреть, как там Дафни. Но если бы я пошел к ней, то привел бы за собой полицию. Я понимал, что Фрэнк Селлерс очень бы хотел поговорить с Дафни Крестон.
На следующее утро я выехал из дома, но не стал заезжать в контору. По дороге я заметил слежку. Как мне показалось, у меня на «хвосте» сидел один человек, что было вполне обычным делом. Я подождал до девяти часов, а потом позвонил Орвиллу Макстону.
— Мистер Макстон, говорит Дональд Лэм.
— Чем могу служить? — спросил он.
— Не могли бы вы сообщить мне об организации, в которой работаете?
— Еще чего. Я слишком много говорил об этом. Надоело.
— Но мне нужна не обычная информация, а нечто другое, — сказал я.
— Что именно?
Например, ваше собственное мнение о Дэйле Финчли.
— Вы репортер?
— Нет, я подозреваемый.
— Что? — вскричал он.
— Подозреваемый.
— Как это?
— Вот это я и хочу узнать. Полиция решила доставить мне неприятности.
— Вы хорошо знали Финчли?
— Совсем не знал. Но мне кажется, что кое-что я о нем выяснил.
На другом конце провода воцарилось молчание. Наконец Макстон спросил:
— О чем вы хотите поговорить со мной?
— Я отниму у вас минут пятнадцать. Если не захотите отвечать на какие-нибудь вопросы, не надо. Полиция не сняла с вас подозрения. Но они подозревают и меня. Поэтому у нас есть нечто общее.
Макстон опять замолчал и наконец сказал:
— Хорошо, я даю вам пятнадцать минут. Приезжайте. Сколько вам потребуется времени, чтобы доехать?
— Десять минут.
— Хорошо. Приезжайте, поговорим пятнадцать минут. Но если вы пойдете напролом, я вас выкину вон.
— Ладно, — сказал я.
На самом деле я звонил из автомата, который был за два квартала от его конторы. Я прошел туда пешком и представился секретарше. Она с любопытством посмотрела на меня и сказала:
— Входите, мистер Лэм, он ждет вас.
Орвилл Макстон был похож на спортсмена — широкоплечий, коренастый, с мощной шеей, густыми бровями, мясистым носом, квадратной челюстью и здоровенными руками. Он изучающе посмотрел на меня своими серыми глазами.
— Садитесь, Лэм. Я сел.
— Так что вы хотите знать?
— Вы член правления фирмы, — сказал я, — вы должны были утверждать контракты. Финчли был у вас юристом. Зачем Финчли нужно было представлять все эти заявки правлению?