— Почему же вы не уничтожили эти письма, когда они были у вас в руках?
Он обратил ко мне удивленный взгляд:
— Я не совсем понимаю вас, Дональд.
— У вас были эти письма, — повторил я. — Вы хотели их уничтожить, чтобы окружной прокурор не смог ими воспользоваться. Но вы слишком осторожны, чтобы сделать это самому. Вы решили позволить Альте сжечь их и уплатить вам за такую возможность тридцать тысяч долларов. Результат был бы одинаков, и, кроме того, вы стали бы обладателем солидной суммы.
Он немного подумал и кивнул мне.
— Это великолепная идея, Дональд, поистине великолепная. Две головы всегда лучше одной. К тому же сообразительный молодой человек видит то, что старый может и проглядеть. Обдумайте мое предложение о нашем партнерстве, мой мальчик. Оно означало бы для вас хорошую карьеру. — Внезапно глаза Крумвезера стали жесткими. — Но, Дональд, не забывайте, что в данный момент мне нужны письма. Я не тот человек, требования которого можно игнорировать, и неподходящий объект для шуток. Как бы ни привлекали меня ваши изобретательный ум и интеллигентность, я хочу получить эти письма.
— Сколько времени в моем распоряжении?
Он посмотрел на часы.
— Тридцать минут.
Я вскочил. Крумвезер хотел пожать мне руку, но я притворился, что не разглядел его лапу.
Я отправился в агентство. Туда как раз привезли новую пишущую машинку и стол, которые Берта взяла напрокат. Обе нанятые ею девушки уже освоились с работой и бойко трещали на своих машинках. Я прошел в кабинет.
Берта читала газету и курила сигарету, вставленную в длинный мундштук из слоновой кости.
— Боже мой, Дональд, — встрепенулась она, — ты, конечно же, продолжаешь будоражить нас всех.
— В чем дело?
— Телефонные звонки. Беспрерывные телефонные звонки. Люди не называют своих имен. Они только хотят знать, когда ты появишься здесь.
— Что ты им ответила?
— Что я не знаю.
— Звонили мужчины или женщины?
— Женщины, — сказала Берта. — Судя по голосам, молодые женщины. Не знаю, дорогой, откуда у тебя их столько. Я могла бы понять, принадлежи ты к типу хладнокровных сердцеедов. Но ты не такой. И ты, безусловно, не звезда, окруженная поклонницами. Но при всем том ты так же увлекаешься женщинами, как и они тобой, только ведешь себя иначе, чем другие. Ты ставишь женщин не пьедестал, полагая, что уж если на них юбки, то они другие, нежели мужчины, — благородные и возвышенные. Ты не станешь хорошим детективом, Дональд, до тех. пор, пока не поймешь, что женщина — это просто одна из разновидностей рода человеческого.
— Что-нибудь еще? — спросил я.
Берта бросила на меня враждебный взгляд: