Высокий человек с нагловатым взглядом и подпрыгивающей сигаретой сидел в кресле, опустив плечи, скрестив ноги и засунув руки в карманы брюк. Он нахально взглянул на Берту и спросил:
— Ну как, с чем вернулись?
— Что вы имеете в виду?
— Вы знаете, что я имею в виду. Вы получили заказ немного потрясти страховую компанию?
— Я не за этим ходила, — ответила Берта.
— Да знаю, знаю. А что по поводу моего предложения? У нас будет дело или нет?
— Должна отметить, что я слегка коснулась этого вопроса.
— Я понял. Двадцать пять процентов вам. Идет?
Берта раздраженно сказала:
— Вы не слышите, когда я говорю вам по-английски. Полагаю, мне придется выучить китайский, чтобы вы меня поняли.
— Я останусь таким, каков есть, на любом языке, — заметил он.
— Я могу предложить вам сделку. Плачу двадцать пять долларов наличными за вашу информацию.
Он рассмеялся.
— Хорошо, тогда наш разговор надо считать оконченным, — сказала Берта. — Я заплатила бы эти деньги из своего кармана, потому что она не стала нанимать меня по делу со страховой компанией. Кроме того, она собирается оговорить компенсацию в размере, покрывающем ее расходы на врача и потерянное рабочее время. А это составит в сумме двадцать пять долларов.
— Это она собирается делать?
— Так точно.
— Но вы, естественно, образумите ее?
— Я, возможно, вообще не буду этим заниматься.
— Может быть, страховая компания заинтересуется моей записной книжкой?
— Может быть. Попробуйте.
— Нет уж. Я не смог бы лжесвидетельствовать. Еще и поэтому я не пошел к девушке, чтобы договориться лично с ней. Если бы адвокат узнал об этом, он поднял бы страшный шум. Но личное конфиденциальное соглашение с вами — это дело другое. Тогда, если бы судья спросил меня, пытался ли истец заплатить мне, я бы мог скромно ответить, что обычной платы за свидетельство для меня достаточно. Берта цинично рассмеялась.
— Двадцать пять долларов, — объявила она, — предел суммы, которую она запрашивает в настоящее время. Я могу рискнуть и предложить вам ровно столько же.
— Двадцать пять процентов, — настаивал он.
— Я же объяснила, что пирога, от которого можно было бы отрезать кусок, еще нет и в помине.
— Ладно, может быть, мы поговорим попозже.
— Послушайте, — спросила Берта, — как я могу связаться с вами?
Он, ухмыляясь, заявил:
— Никак, — и отправился к выходу.
Берта молча наблюдала, как за ним захлопнулась дверь.
— Будь он проклят, — сказала она. — С каким удовольствием я врезала бы ему прямо по его ухмыляющейся физиономии!
— Почему же вы не сделали этого? — спросила Элси Бранд с любопытством.
— Возможно, мне придется играть в одной команде с ним.