— Да, так. Джерри Больмэн. Он был свидетелем происшествия и, мне кажется, хотел погреть на этом руки — у меня сложилось впечатление, что он способен на такие вещи. Все-таки мне придется что-нибудь вынуть из сумки.
— Джерри Больмэн, — продолжила Берта, — мертв. Жозефина взяла сверху из сумки какую-то вещь и положила ее на кровать.
— Так, с этим разобрались. Думаю, что обойдусь и одной парой туфель.
Затем она достала из сумки пару башмаков и направилась к чемодану, потом неожиданно остановилась, повернулась к Берте и переспросила:
— Извините. Что вы сказали?
— Джерри Больмэн мертв.
Жозефина улыбнулась:
— Боюсь, что вы ошибаетесь. Я разговаривала с ним только вчера днем, и потом он позвонил снова через два часа. Так, посмотрим. Если я положу…
— Он мертв. Он был убит полтора часа назад.
— Убит!
— Да.
Сначала одна туфля, а за ней и другая выпали из рук Жозефины.
— Убит! Полтора часа назад! Как же это случилось?
— Я не знаю. Но он пошел, чтобы навестить нашего друга, слепого. Вы можете себе это вообразить?
— Да, я понимаю, зачем ему это понадобилось. Я сказала, что не уверена, что светофор не поменял цвет, когда я начала переходить улицу. Тогда он принялся заверять меня, что найдет свидетеля, который подтвердит, что слышал шум происшествия до того, как замигал сигнал светофора. Тогда я не поняла, но сейчас мне кажется, он имел в виду слепого. Он был всегда так мил и приветлив со мной. Я послала ему небольшой подарок. Вы убеждены, что мистер Больмэн был убит?
— Да. Он был убит в тот момент, когда вошел в дом слепого.
— Миссис Кул, вы абсолютно уверены в этом?
— Совершенно. Я нашла его тело.
— Они поймали убийцу?
— Еще нет.
— Они знают, кто это сделал?
— Нет. Они ищут слепого.
— Вздор! Он не обидит и мухи! Это совершенно ясно.
— Я тоже так думаю.
— Каким образом вы обнаружили тело?
— Я пришла, чтобы навестить слепого.
— Он тоже вам нравился?
— Да.
— По-моему, он — прелесть. Я должна спросить его о Мирне Джексон. Я видела, как он разговаривал с ней на прошлой неделе. Правда, это просто ужасно, как мало я о ней знаю. Этот Больмэн, не думайте — я знаю, что не имею права так о нем говорить, ведь он мертв, — но не кажется ли вам…
— Вы, черт подери, правы — именно кажется. Мне плевать, что он мертв. Он был мерзавцем.
— Ладно, один Бог знает, насколько действительно мне пора собираться. Мне очень жаль, миссис Кул, но это единственное, что я чувствую по поводу происшедшего несчастья, и, даже если вы останетесь здесь до полуночи, мое мнение не изменится.
Берта Кул медленно и неохотно поднялась на ноги и устало направилась к двери.