Что ж, и на том спасибо, — сказал я, — хорошо, что он убит. Он на это просто сам напрашивался.
— Дональд, не говори так.
— Почему?
— Они используют подобные слова против тебя.
— У них и без того есть что использовать против меня, хоть эта версия и вздор.
— Разве проводник не запомнил тебя, дружок?
— По всей вероятности, нет, и билет не взял.
— И даже не проверили твой предварительный заказ?
— Нет. Я просто влез в вагон, забрался на полку и уснул.
— Странно, что кондуктор тебя не разбудил, чтобы взять билет.
— Проводник меня не видел. Он не доложил кондуктору, что кто-то с билетом сел в вагон еще до девяти часов.
— Не вызовет ли это обстоятельство новых подозрений?
— Возможно.
— Ну, ладно, предположим, чертенок, что ты сможешь избежать тюрьмы. Но мы должны продолжать наше дело, должны помочь мистеру Уайтвеллу. Ты думаешь, убийство этого… Бигана… как-то связано с исчезновением Корлы Бурк?
— Пока не знаю. Многие могли прикончить Гарри Бигана — и среди них мой уважаемый друг, лейтенант Уильям Клейншмидт из полиции Лас-Вегаса.
— Не будь простофилей, Дональд, — возразила Берта. — Если бы Клейншмидт убил его, он признал бы этот факт, он выступил бы как герой… «Бесстрашный офицер полиции убивает отчаянного, готового на все преступника, который терроризировал местное население», ну и прочий вздор!
— Я сказал о лейтенанте, возможном убийце, как о возможной версии.
— Да нет же, Дональд.
— Горожанам не нравится, когда полицейский чересчур легко и лихо хватается за пистолет. Клейншмидт искал Кулака… ну, Гарри Бигана. Клейншмидт был зол на него, на его кулаки, от которых досталось не только мне.
— Но Клейншмидт мог бы утверждать, что это он сделал в порядке самозащиты.
— Биган был безоружен. И находился дома. Это та деталь, которая произведет впечатление на присяжных.
Предполагается, что офицер полиции в состоянии взять безоружного, не пуская в ход ничего покруче, чем дубинка.
— Но Биган ведь хороший боксер.
— Предполагается, повторяю, что офицер полиции в состоянии скрутить безоружного.
— Что заставляет тебя думать, что убийство совершил Клейншмидт?
— Я так не думаю.
— Я решила — ты так думаешь.
— Я сказал, что это возможно.
— Ладно, тогда… что заставляет тебя думать, что это возможно?
— Усердие, с которым полиция старается повесить убийство Бигана на другого.
— Например, на тебя?
— Среди прочих.
— Артур Уайтвелл взял с меня слово, что я немедленно дам ему знать, как только ты появишься в городе.
— Он знал, что Клейншмидт отправился за мной?
— Этого я не знаю. Но в общем, предполагал, что кто-то собирается тебя перехватить в поезде.