Элси Бранд пришла в офис раньше меня. Я слышал пулеметные очереди ее пишущей машинки, когда подходил к двери с надписью: «Кул и Лэм. Бюро конфиденциальных расследований».
Когда я открыл дверь, она подняла на меня глаза.
— Привет! Рада, что ты вернулся. Удачно съездил? — спросила она, оторвавшись от машинки, и бросила взгляд на часы, будто определяя, какую часть времени, принадлежащую компании, может уделить одному из компаньонов.
— Ничего.
— Провернул неплохое дельце с этой историей во Флориде, да?
— Да, вывернулся неплохо.
— А как дело в новом Орлеане?
— Начинает раскручиваться. Где Берта?
— Еще не пришла.
— Ты не знаешь, провела ли она какое-либо расследование по поводу «Роксберри эстейтс»?
— Угу. Вон папка — там несколько записей.
Элси встала, подошла к стальному шкафу с досье, быстро пробежала пальцем по указателю, открыла нужный ящик, перебрала папки с уверенностью человека, который знает, что делает, вытащила нужную и передала ее мне.
— Здесь все, что нам удалось добыть.
— Спасибо. Я взгляну. А как дело со строительством?
Элси быстро бросила взгляд на дверь и, понизив голос, сказала:
— Была какая-то переписка по этому вопросу. Часть — там, в папке, а другая часть — в кабинете Берты, заперта.
Она еще не передала это в архив. Я не знаю, где она держит эти бумаги.
— А о чем эта переписка?
— О том, чтобы ты был причислен к особой группе.
— И ей удалось это сделать?
Элси снова посмотрела на дверь.
— Если она узнает, я лишусь работы.
— А я что, не могу ничего сказать по этому поводу?
— Об этом — нет. Мне от нее так влетит, что лучше молчать.
— Ну а все же? Она добилась результата?
— Да.
— Когда?
— На прошлой неделе.
— Все улажено?
— Да.
— Спасибо, — сказал я.
Она с любопытством посмотрела на меня. Между ее изогнутыми бровями залегла морщинка, указывавшая на некоторое замешательство.
— Ты позволишь ей сделать это?
— Конечно.
— О!
— А ты чего ожидала от меня?
— Ничего, — ответила Элси, не глядя на меня.
Я взял папку с делом «Роксберри эстейтс» в свой кабинет, сел за стол и принялся знакомиться с материалами.
То, что я нашел в папке, ни о чем мне не говорило.
Сайлас Т. Роксберри финансировал очень многое. Он вкладывал средства в различные деловые предприятия.
Некоторые из них он контролировал, а некоторые существовали только для того, чтобы скрыть фонды, которые предприниматель сохранял для инвестиций в бизнес. Он умер в 1937 году, оставив двоих детей — сына по имени Рой, пятнадцати лет, и девятнадцатилетнюю дочь Эдну.
Поскольку дела были в значительной мере запутаны, а раздел имущества мог привести к сокращению фондов, было решено передать права наследников корпорации, получившей название «Роксберри эстейтс». За наследниками утвердилось право изымать средства в соответствии со своими нуждами.