Она покачала головой:
— Нет, он один. Звонит во все концы.
Мейсон улыбнулся:
— Догадываюсь, что это из-за меня. Пойду послушаю, как он там ругается.
С этими словами он пошел по узкому коридору мимо дверей уютных конторок в агентство Пола Дрейка. Открывая дверь, Мейсон услышал, как Пол говорил по телефону:
— Хорошо, Билл. Выжимай все, что можешь. Продолжай преследовать. Да, есть надежда, что будет передышка? Понимаю. Да, немного наивно, но… Хорошо, она при деле, все ясно.
Дрейк положил трубку и сказал, доставая сигарету:
— Привет, Перри. Вот, всю ночь не спал.
— Рад слышать. Ты же не захочешь получать деньги ни за что.
— Ну, за это дело я рассчитываю получить приличную сумму, — сказал Дрейк. — Надеюсь, у твоего клиента есть чем расплачиваться.
— В данный момент, — уточнил Мейсон, — клиентом является сам Перри Мейсон. Я это делаю по своей инициативе.
— Ты? — воскликнул Пол, забыв от удивления поднести зажженную спичку к сигарете.
— Да, я, — сказал Мейсон. — Хочу убедиться, не пытаются ли обвести меня вокруг пальца. Ну, что тебе стало известно о Максин?
— Ваша Максин оставляет за собой след шириной в милю. За ней идут четверо моих парней.
— Да уж видел, целая команда.
— Что, очень заметно?
— Если знать, то да. Но Максин, как мне показалось, настолько поглощена своими проблемами, что ничего не видит вокруг.
— Это нам на руку, но вдруг она превосходная актриса? — предположил Дрейк. — Ну да ладно, там видно будет, а пока Максин держит путь на север. После разговора с тобой прошлой ночью она сразу же и отправилась. По дороге заехала в аптеку, купила там какие-то кремы, расческу, зубную пасту и пижаму. Потом остановилась на заправочной станции, залила доверху бак и поехала дальше. Ночевала в мотеле в Бейкерсфилде, через шесть часов снова была в пути. Сейчас в Мерседе.
— Делает остановку?
— Наспех перекусывает, заправляет машину. Готова ехать дальше.
— Сколько человек ее преследуют?
— В настоящий момент только двое. Я думаю, больше и не надо. Остальным велел вернуться. Один идет впереди, другой — сзади. Время от времени они меняются местами, чтобы она не заметила хвост, но, судя по всему, ей не до этого.
— А что-нибудь из ее прошлого удалось откопать? — продолжал свои расспросы Мейсон.
— Была натурщицей в Нью-Йорке, потом перебралась в Голливуд. Видно, рассчитывала, что все двери перед ней будут настежь, однако просчиталась. Некоторое время подрабатывала, позируя художникам, пока не начала полнеть. Потом сама занялась живописью — портреты по фотографиям. Вот вроде бы и все.
— Друзья? — поинтересовался Мейсон.