– Но он реагирует только на меня, – воскликнула она. – Он исполняет только мои желания!
Гларт усмехнулся, и в его голосе внезапно послышались суровые нотки.
– Наес vincula inice, – приказал он.
Тут откуда ни возьмись появились железные кандалы и сковали Макоби по рукам и ногам. К своему ужасу, она поняла, что не может сдвинуться с места.
– Останови его! – взвизгнула девушка, обращаясь к амулету в руке монаха. – Освободи меня!
– Вот видишь? – сказал Гларт. – Illos solve!
И в то же мгновение оковы исчезли. Макоби растерянно растирала запястья.
– Амулет подчиняется тому, кто им владеет, – пояснил Гларт, поднимая вещицу над головой. – Пока он у меня, я всесилен.
С этими словами он бросил кулон смущенной принцессе. Поймав драгоценный талисман, та прижала его к груди и с облегчением вздохнула. От счастья у нее даже слегка помутилось в голове.
– Я думала, что ты уже не вернешь его! – вырвалось у нее.
– О боги! Но что бы я с ним делал? Нет, по всей видимости, он предназначен для вас. Только будьте осторожны и благоразумны!
Макоби в изумлении покачала головой.
– Не слишком ли это большая для меня честь? – спросила она у Гларта. – Я даже не знаю, что кругом творится, не говоря уже почему.
– Возможно, что в этом я помогу разобраться.
Принцесса снова уставилась на монаха в удивлении. Гларт сидел рядом с дружеской улыбкой на лице и рассуждал так, словно ему предстояло исправить подтекающий кран, а не предупредить убийство или увечье, словно не было волшебства и магии, а все дурное было сном.
Девушка не понимала, как мог он оставаться таким здравомыслящим и хладнокровным. Она была готова рассердиться на монаха за это, но его открытая улыбка в который раз обезоружила Макоби.
– Ладно, – произнесла она примирительным тоном и тоже улыбнулась. – Что будем делать дальше? Есть предложения?
– Надо сделать важное дело.
– Какое же?
– Пошли завтракать.
Теперь, когда Дариан стал привидением, ему было все труднее и труднее общаться с представителями реального мира.
Время после смерти текло для него неравномерно, то растягиваясь, то сжимаясь, как резинка. Люди двигались порой то замедленно, то начинали мелькать, как шарики в пинг-понге. Иногда они непроизвольно исчезали, а потом вдруг появлялись неизвестно откуда, словно из целостной картины вырезали отдельные куски.
Еще у Дариана возникло странное ощущение непричастности. То, что казалось когда-то интересным и забавным, больше не привлекало внимания. К примеру, если бы при жизни ему предложили подглядывать за мужчиной и тремя женщинами в постели, то он с радостью согласился бы и получил бы массу удовольствия. Но теперь Дариана это почти не трогало. Более того, зрелище не вызывало в нем прежних эмоций и естественных реакций. Было похоже, что некоторые части его тела отмерли прежде остальных…