– Да, это разумеется вопрос нравственности, но и в тоже время, вопрос физиологии. Этот человек болен.
Молодой врач повернулся к сестре и назначил сделать мне пол-грана морфия.
На обратной дороге в участок фургон так трясло, что я чувствовал, как морфий утрамбовывается в теле, охватывая каждую клетку. В желудке всё пришло в движение и заурчало. Когда сильно ломает и ты, наконец, вмазываешься, желудок сразу начинает работать на полную мощность. Мои мускулы обрели нормальную силу, одновременно хотелось и есть, и спать.
* * *
На следующее утро, часов в одинадцать, заявился поручитель и выдал мне на подпись обязательство. Как и все поручители он был похож на преуспевающую мумию, словно ему парафин ввели под кожу. Мой адвокат, Тайдж, приперся около двенадцати, забрать меня в другое обиталище. Он договорился со всякими нижестоящими инстанциями о моей отсидке в санатории для вышестоящего лечения, заявив, что лечебный вмаз необходим с юридической точки зрения. В санаторий ехали в полицейской машине с двумя детективами, косившими под друзей больного. Это была составная часть адвокатского плана, согласно которому, детективы вполне подходили на роль возможных свидетелей.
Когда мы остановились у ворот клиники, адвокат выудил несколько банкнот из кармана и протянул их одному из фараонов:
– Не поставишь ли для меня на ту лошадку?
Лягушачьи глаза легавого в полном возмущении полезли на лоб:
– Я ничего не собирался ставить на каких-то лошадей, – отчеканил он, стараясь даже не смотреть в сторону протянутых ему денег.
Адвокат рассмеялся и бросил деньги на сидение:
– Мак поставит.
Такая очевидная лажа, как попытка дать деньги легавым в моем присутствии, была сделана намеренно. Когда они позже спросили насчёт этой выходки, Тайдж ответил:
– А чего, собственно, парень-то был в такой прострации, что всё равно ничего не заметил бы.
Теперь, если этих двух пригласят как свидетелей, они покажут, что я был в очень плохом состоянии. Фишка такая – адвокату требовались свидетели, которые подтвердили бы, что в момент дачи показаний я практически ничего не соображал.
Санитар забрал мои вещи, а я, в ожидании укола, улегся на койку. Приехавшая жена доложила, что персонал не бельмеса не просекает ни в джанки, ни в джанке.
– Когда я сказала, что у тебя ломка, они аж переспросили: «Че, че с ним случилось-то?» Я повторила, что у тебя ломка и тебе нужно сделать укол морфия… И знаешь, получила в ответ: «Вот как, а мы тут думали, всё дело в марихуане».
– В марихуане?! – воскликнул я. – Какого чёрта? Узнай, что они собираются давать мне из препаратов. Мне необходимо сокращение дозы. Если вместо того, что требуется, они собираются экспериментировать, сейчас же забери меня отсюда.