В острых черных глазах,
В модной прическе…
Что-то,
Что помогло ей
Утром
На место свиданья
Прийти пораньше, на дерево влезть –
Дожидаясь.
(На дерево – ей – тяжелой?!
Чистая правда.)
Ждала до заката –
И появился любимый.
Крался в неверном, в первом вечернем свете.
С собою принес –
Простыню, нож и мотыгу.
Работал в тени кустов терновника споро,
Пел и свистал под сенью ветвей дубовых,
Могилу ей рыл, весело напевая
Старую песню…
Быть может, напеть вам ее?»
Пауза.
Все мы радостно рукоплещем –
(Ну, может, не все…
Похоже, моя невеста –
Черные волосы, щеки, подобные розам,
Губы кровавы –
Кажется, недовольна.)
Блондинка – а кто она, кстати?
Попросту, думаю, гостья? –
Поет:
«И вышел лис в полнолунную ночь,
И лунного света просить был не прочь –
На многие мили, в светлую ночь,
На мили лисьей дороги,
Пока он дойдет,
Пока добредет,
Пока доползет до берлоги!
На мили в ночь до лисьей берлоги!»
Голос ее был чист и хорош, –
Но голос невесты моей
Много прекрасней.
А после могилу выкопал он –
Она невелика,
И девица была невеличкой
(Даже тяжелая, много больше не стала) –
И обошел вокруг дуба,
И все повторял
(Она все слышала): «Здравствуй,
Моя птичка.
Здравствуй, моя любовь. Не опасны ль тебе
Лунные ночи, мать моего дитяти?
Здравствуй – приди же теперь в мои объятья!»
И он одною рукой обнимал мрак ночи,
В другой же сжимал свой нож –
Короткий и острый,
И все пронзал и пронзал им
Полночный воздух…
Она дрожала вверху,
На ветвях дубовых.
Боялась дышать.
И все же – тряслись ветки.
Взглянул он наверх – и сказал:
«Проклятые совы!»
И снова
«На дереве – кошка?
Эй, кис-кис-кис…»
Она молчала. Вжималась в ветки
И сучья,
В листья… И наконец, уже на заре,
Ушел убийца – унес с собою мотыгу, простыню, острый нож…
Ушел, проклиная
Злую судьбу и удачу своей жертвы.
Нашли ее на рассвете.
Плясала по полю –
Безумная, с листьями дуба,
Вплетенными в косы.
Пела она:
«Треснула ветка в лисьем бору.
Я увидала лисью нору!
Клялся любить на множество лет –
Видела я лисий стилет!»
Говорят старики –
У рожденного ею младенца
Лисья когтистая лапа
Вместо руки была, со страху, – шептали в деревне все повитухи.
Не зря же сбежал студент!»
Блондинка садится.
Комната рукоплещет.
Улыбка ее – струится, как тонкая змейка.
Уже исчезла – а в серых глазах
Еще длится.
Смотрит.
Похоже,
Ей это все забавно.